0
9498
Газета Печатная версия

19.05.2021 20:30:00

Пострадавший от Сталина Каплер

«Английский шпион» и возлюбленный дочери Сталина создал «Лениниану» одним из первых

Геннадий Евграфов

Об авторе: Геннадий Рафаилович Гутман (псевдоним Геннадий Евграфов) – литератор, один из редакторов альманаха «Весть».

Тэги: алексей каплер, сталин, шпионы, ленин, александр довженко, ссср, революция, михаил ромм, светлана аллилуева, гулаг, телевидение


алексей каплер, сталин, шпионы, ленин, александр довженко, ссср, революция, михаил ромм, светлана аллилуева, гулаг, телевидение Сталин в фильмах по сценарию Каплера такой же вождь революции, как и Ленин. Кадр из фильма «Ленин в 1918 году». 1939

Путь в кино («Арсенал» и «Право на женщину»)

Алексей Каплер был неважнецким актером – он снимался в проходных фильмах. Когда понял, что ни Борисом Бабочкиным, ни Игорем Ильинским ему не быть, развернулся и уехал из Петрограда в Одессу по приглашению самого Александра Довженко – чтобы не играть в кино, а кино ставить. Довженко знал его по ФЭКС (фабрика эксцентрического актера), которую он основал с Леонидом Траубергом в 1921 году. Талант заметил и взял в помощники. Мастер как раз запускался с «Арсеналом» (1927), в котором хотел рассказать о январском восстании на Украине: о тех, кто был за советскую власть, – против тех, кто был против. Большевики Центральную раду Украинской Народной Республики победили – и в кино, и в жизни. Восстание началось на знаменитом заводе «Арсенал», в феврале все кончилось, и Украина стала советской.

Амбициозный Каплер провести всю оставшуюся жизнь в подмастерьях не собирался – переехал в тот самый Киев, где разворачивались основные события «Арсенала» и где ему дали возможность снять свой первый фильм «Право на женщину» (1930). В картине не было революции, был бунт – героиня восставала против мужа, запрещавшего ей учиться, она забирала ребенка, уходила от тирана, ребенок умирал, но, несмотря на все горестные перипетии, с избранного пути не сворачивает, овладевает знаниями и в конце концов становится врачом. Этакая третьеразрядная поделка в духе соцреализма.

Почему на «Украинафильме» фильм объявили «упадническим», сейчас понять трудно, никакого «упадка» в картине не происходило, тем не менее спорить с начальством, которому всегда виднее, было бесполезно, начинающий режиссер Каплер понял, что плетью обуха не перешибешь – с «Женщиной» он не угадал, развернулся… и ушел в сценаристы. Что позволяло остаться в кино.

Успех и слава (от «Ленина» до «Человека-амфибии»)

Каплер хотел славы и признания, что для любого творческого человека, чтобы он ни делал – сочинял стихи, рисовал натюрморты, ставил спектакли или писал сценарии, – естественно.

Слава обрушилась на него в 1937-м после выхода на экраны фильма режиссера Михаила Ромма «Ленин в Октябре». Тема Ленина, которому наследовал его ученик Сталин, была святая, за тем, как она раскрывается в искусстве, из-за высоких стен Кремля следило само политбюро.

Когда он брался за сценарий, прекрасно понимал, что рискует – если бы экранное воплощение вождей (вместе с Лениным главным героем картины был Сталин) хоть чем-то не понравилось «ученику», превратившемуся к тому времени в «отца и учителя», он мог отправиться за Можай, то бишь в Воркуту, в 1937 году, а не в 1943-м. Но он рискнул – картина о «Ленине вчера» Сталину, ставшему «Лениным сегодня», понравилась. Наверное, потому, что Каплер написал лучшего друга советских физкультурников, железнодорожников, механизаторов, колхозников и т.д. (а Ромм снял) так, что выходило, что именно он, а не Троцкий (который как был «иудушкой», так «иудушкой» и остался) вместе с Лениным устроил революцию – даже тираны падки на лесть, а лести в фильме было предостаточно.

И тогдашний не шибко искушенный в истории народ наконец-то из кино, которое в Советском Союзе являлось самым важным из всех искусств, мог узнать, кто был настоящим вождем в Октябре 1917 года. Потому что у Каплера и Ромма Ленин был только теоретиком восстания, а Сталин им руководил. И если бы не «чудесный грузин», то, кто знает, может быть, революция захлебнулась, и эксплуататоры трудового народа так бы и продолжали пить кровушку из этого самого народа.

Так что фильм оказался верным и правильным, и историческая неправда (которой там было хоть отбавляй) на долгие годы для миллионов советских зрителей стала единственной правдой о революции.

На волне успеха Каплер написал сценарий к фильму «Ленин в 1918 году», который снял все тот же Ромм (оба вошли во вкус), опять угадал в трактовке исторических событий и потому вошел в обойму самых знаменитых советских кинематографистов.

Успех и слава, о которых мечталось в 20-е, пришли в 30-е годы. Когда за фильмы о вождях давали ордена (в 1938-м «За Ленина в Октябре» сценариста Каплера, режиссера Ромма и актера Щукина за роль Ильича наградили орденом Ленина) и осыпали премиями (в 1941-м за оба фильма оба получат по 100 тыс. Сталинской премии – огромные по тем временам деньги).

Когда началась война, Каплер ушел на фронт, много и талантливо снимал для военной кинохроники. Когда война закончилась, вернулся в художественное кино. Второй успех и слава пришли в 60-х после «Человека-амфибии». На картину с Владимиром Кореневым в главной роли народ валил, как когда-то на «Ленина в Октябре» с Борисом Щукиным.

Может быть, потому, что Ленин в какой-то степени тоже был Ихтиандром, а вовсе не грибом, как считал Сергей Курехин.

Правда, советские люди об этом не догадывались.

«Из твоего окна видна стена Кремля…» (учитель и ученица)

«Бывают странные сближения», – писал Пушкин. В случае Каплера – более чем. В двух сценариях к фильмам о Ленине оказалось, что больше о Сталине. Который и сыграет в его жизни нехорошую роль.

Каплер встретился с дочерью вождя Светланой в конце октября 1942 года в Зубалове на даче вождя, куда привез его сын все того же вождя (извините за такую тавтологию) Василий. Несмотря на войну, всесильный в ту пору полковник ВВС чуть ли не каждый день устраивал пьяные застолья и танцы под радиолу. В Зубалове собирались известные спортсмены, актеры, друзья-летчики. Ели-пили, ухаживали, как сказали бы сегодня, за девушками с низкой социальной ответственностью, которых в те времена называли девицами легкого поведения. Но бывали на даче и идейные комсомолки. Не раз приезжала к брату и сестра.

В этот хмурый осенний вечер 38-летний военный документалист и 16-летняя школьница не произвели впечатления друг на друга. Но вскоре, оказавшись в Гнездниковском переулке, где устраивались просмотры фильмов, встретились и заговорили старые знакомые. Каплер умел не только хорошо писать для кино, но и хорошо о кино говорить – он был красноречив, девочка растаяла и смотрела ему в рот…

Она была дочерью небожителя, вождя, Верховного главнокомандующего, а он – сыном коммерсанта, киевского купца первой гильдии. Она была ученицей московской 25-й образцовой школы, а он – сценаристом Всесоюзного комитета по делам кинематографии.

Их потянуло друг к другу, она влюбилась – он потерял голову. Они начали встречаться. Он приходил к школе, где она училась, и у нее сжималось сердце. А потом они бродили по замерзшим в эту холодную зиму залам Третьяковки, ходили смотреть спектакли и фильмы этой военной поры. Он учил ее разбираться в искусстве, кино и поэзии, и ей не хотелось с ним расставаться, даже ненадолго, а хотелось вот так шататься по заснеженной Москве и слушать этого искреннего открытого человека. Он приносил ей книги Хемингуэя, книги о любви, старые затрепанные томики со стихами полузапрещенной Ахматовой и запрещенного Гумилева. А потом уехал в Сталинград под пули и взрывы гранат.

В конце ноября 1942 года в «Правде» она прочитала «Письмо лейтенанта Л. из Сталинграда. Письмо первое», подписано оно было так: «Спецкор Алексей Каплер». Прочитала и ужаснулась – из него можно было понять («Сейчас в Москве, наверное, идет снег. Из твоего окна видна зубчатая стена Кремля…»), кому оно адресовано. И, будучи дочерью своего отца, мгновенно поняла, что будет после того, как отец развернет газету, – ему уже докладывали о ее «странном поведении», и однажды он намекнул ей, что она ведет себя недопустимо. Но она к его словам не прислушалась и продолжала вести себя как вела…

Бесстрашный кинохроникер вернулся под Новый год. Они встретились, и она, влюбленная в него, предчувствуя, чем все это может кончиться, умоляла больше не видеться и не звонить друг другу. Они не виделись несколько недель, а затем она не выдержала и позвонила. И все закрутилось по новой…

Но за ними продолжали следить и докладывать куда надо. И однажды лейтенанту Каплеру позвонил полковник Румянцев (замначальника охраны вождя Власика). Полковник предложил лейтенанту уехать из Москвы куда глаза глядят. Армейский лейтенант послал полковника НКВД к черту, читай – в лице Румянцева самого вождя.

Так пишет в своих воспоминаниях «Двадцать писем к другу» Светлана Аллилуева.

Хотите верьте, хотите нет.

Если это соответствует действительности, то лейтенант был наделен какой-то необыкновенной храбростью, а может, чувство любви притупило чувство опасности.

Так или иначе влюбленные встречались еще целый февраль, пока он все-таки не решил уехать из Москвы в командировку на съемки своего нового фильма. Но…

«Английский шпион» («У него кругом бабы…»)

В начале марта между отцом и дочерью состоялся разговор. Обычно сдержанный и на слова, и на эмоции Сталин был в гневе, с трудом подбирал слова. Он сказал, что ему все известно, что все телефонные разговоры записаны, и потребовал все письма «писателя». «Писателя» произнес с каким-то непередаваемым презрением, затем, взяв себя в руки произнес: «Твой Каплер – английский шпион, он арестован!»

Это был приговор.

Она только сумела выдохнуть: «А я люблю его!»

Светлана вспоминала: «Любишь!» – выкрикнул отец с невыразимой злостью к самому этому слову, и я получила две пощечины – впервые в своей жизни… «Идет такая война, а она занята!..» И, взглянув на меня, произнес то, что сразило меня наповал: «Ты бы посмотрела на себя – кому ты нужна?! У него кругом бабы, дура!» И ушел к себе в столовую, забрав все, чтобы прочитать своими глазами» (Двадцать писем к другу, 1967).

Этот психолог знал, чем добить дочь. Он сломал ее не тем, что «твой Каплер – английский шпион» (это потом она осознает, что это приговор). Он сломал ее, когда ей, совсем юной, с неокрепшей психикой, сказал – посмотри на себя, кому ты нужна. Она посмотрела и увидела себя никому не нужной, некрасивой грузинской девочкой…

(Рас)плата за любовь (пять лет Воркуты)

Сталин говорил дочери правду – 3 марта 1943 года сценарист фильмов «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», лауреат Сталинской премии Алексей Каплер был арестован.

Открыли дело № 6863 и приступили к допросам. Следователям строго-настрого было приказано ни в коем случае не упоминать имена ни Светланы, ни Василия. На допросах выяснилось, что сестра арестованного после революции эмигрировала за границу, проживала в Германии, а затем во Франции, а сам арестованный, «являясь антисоветски настроенным человеком, в своем окружении вел враждебные разговоры и клеветал на руководителей ВКП(б) и Советского правительства. В период Отечественной войны… неоднократно высказывал свои панические и пораженческие настроения и с антисоветских позиций критиковал политику партии и мероприятия органов Советской власти. В 1942–1943 годах… поддерживал подозрительную по шпионажу связь с американскими корреспондентами Шапиро и Паркер».

Правда, в справке на осужденного от 16 марта 1944 года следователь, который вел дело, указал, что «в предъявленном обвинении Каплер А.Я. виновным себя не признал».

Но какое в те годы имело значение: признал – не признал.

Бывшему орденоносцу впаяли статью 58.10 часть II (антисоветская агитация), объявили «английским шпионом», запихнули в «столыпин» и по тундре, по железной дороге отправили в исправительно-трудовой лагерь Воркутлаг валить лес для страны.

В созданном Сталиным параноидально-шизофреническом мире могло случиться что угодно, с кем угодно, когда угодно.

Сегодня ты лауреат Сталинской премии I степени за фильмы о Ленине и гордо носишь на лацкане пиджака орден с его профилем – завтра ты «английский шпион» (американский, французский, японский, да хоть агент румынской Сигуранцы), восхваляешь мощь германской армии, выражаешь сомнение в победе Красной армии.

В Воркуте заключенные валили не только лес, но и добывали уголь, и интеллигент Каплер мог бы погибнуть, как погибали тысячи других политзэков, если бы в начальниках лагеря не ходил генерал Мальцев. Выходец из Донбасса проявил участие к уроженцу Киева. Кроме всего генерал покровительствовал искусству и, видимо, посчитал своим долгом облегчить жизнь сценаристу известных фильмов. Он освободил его от работ, позволил покидать территорию лагеря и помог устроиться в городе фотографом.

«Шпион» отсидел свой срок от звонка до звонка. И после освобождения в 1948 году выехал в Киев, к родителям. В Москве не то что жить – появляться ему было запрещено.

Но Каплер запрет нарушил. И появился в Москве. В столице ему дали пробыть всего лишь день. На другой его арестовали. Сняли с поезда, открыли второе дело № 1225, обвинили в том, что, незаконно прибыв в Москву, «пытался установить свои прежние троцкистские связи» (очевидно, с Фадеевым и Симоновым, которых он сумел повидать), и приговорили к пяти годам лагерей. На этот раз отбывать срок его отправили в Инталаг.

На свободу он вышел только после смерти Сталина.

Прямой эфир («Зовите меня просто Васей»)

В 60-е, как когда-то в 20-е, он вновь круто изменил свою жизнь – ушел на ТВ, стал вести «Кинопанораму» и в течение нескольких лет сделал ее одной из самых популярных телевизионных передач своего времени.

Когда показывали «Кинопанораму», я не согрешу против истины, если скажу, что почти весь взрослый советский народ приникал к своим допотопным (по сравнению с нынешними) телеприемникам.

Каплер любил кино – знал его назубок. Живо, доходчиво и на доступном миллионам телезрителей языке, у которых развлечений было раз-два – и обчелся, рассказывал о фильмах, которые снимались в Советском Союзе и за рубежом. А рассказчиком он был великолепным – как вспоминал Сергей Юткевич, его импровизациями в Одессе заслушивался сам Бабель.

Вы не поверите, но передача шла в прямом эфире. Ведущий вел себя абсолютно естественно, как собеседник за вашим столом на вашей кухне. Возникало ощущение, что он обращается непосредственно к каждому сидящему перед телевизором. В отличие от многих коллег он не боялся думать, размышлять и импровизировать в прямом эфире – образования и интеллекта было выше крыши. Человек с юмором, он позволял себе на сплошь официозном советском телевидении шутить с собеседниками. Делая свою «Кинопанораму» максимально приближенной к тем, кто сидел по ту сторону экрана.

Однажды одна из собеседниц, оговорившись, назвала его Александром Яковлевичем, потом смутившись, замолчала, на что ведущий мгновенно среагировал: «Ничего, ничего, зовите меня просто Васей!» Гостья улыбнулась, пришла в себя, и передача продолжилась, как и было задумано.

Своего рода это было восстание против официоза. Каплер не вписывался в обычные предписанные начальством советские рамки поведения на ТВ. Но его терпели – телезрители не только писали, но и звонили в Останкино, одобряли и поддерживали передачу.

Но вскоре прямые эфиры закончились – не по распоряжению сверху, а по инициативе самого Каплера, потому что иногда из-за гостей, больше любивших поговорить не столько об искусстве, сколько о себе в искусстве, приходилось жертвовать многими сюжетами. В то же время, когда перешли на запись, стали резать отснятый материал – выбрасывали «неблагонадежные» сюжеты, вмешивалась в состав гостей.

В 1972 году ему надоело терпеть вмешательство цензуры, он хлопнул дверью и ушел с телевидения, которое прославило его на всю страну и сделало знаменитым.


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


ФСБ получает от президента отдельное послание

ФСБ получает от президента отдельное послание

Иван Родин

Путин напомнил чекистам о традициях борьбы с предателями

0
2475
Фестиваль Original+: два состава жюри, новый Деточкин и танец с Белкой

Фестиваль Original+: два состава жюри, новый Деточкин и танец с Белкой

Вера Цветкова

Представленные жанры включали ироничную комедию, психологический триллер и комедийный секспросвет

0
3424
Лебеди Летнего сада

Лебеди Летнего сада

Елена Клепикова

Рассказ о буквах и цифрах, земляничном мыле, статуях и мороженом

0
1558
Под конец хрущевской оттепели

Под конец хрущевской оттепели

Вячеслав Огрызко

О первой экранизации романа Юрия Бондарева «Тишина»

0
4492

Другие новости