Дарья Курдюкова.
Демиург дядя Коля.
Фото с сайта Николая Полисского
Полукруглая дата для дяди Коли, как его называют свои и как его хочется звать не своим, пришлась на 5 января – угарный пик новогодних праздников. Поэтому проскользнул юбилей относительно незаметно. Между тем самого Полисского, этого демиурга деревни Никола-Ленивец, что бы он ни показал, обсуждать будут.
До Калужской области, вотчины николаленивецких промыслов и проходящего там с 2006-го фестиваля «Архстояние», нашего ответа «их» лэнд-арту, часа три езды. Летом приходится тащиться туда по жаре, вязнуть в пыли пробок на подъезде к деревне, и все равно из года в год туда возвращаются. И даже если очередной фестивальный выпуск журят, то про высящиеся там деревянные чудеса Полисского обязательно вспомнят и добрым словом не обойдут. Хоть и сделаны они давно (по фестивальным меркам), а все-таки остаются каким-то маяком. Недаром то деревянное кружево, что стоит у спуска к Угре и по которому «в детской резвости» лазают вновь прибывшие, так и называется «Маяк». На фестивале Полисский выступает не только отцом-основателем. Он в каком-то смысле играет роль худрука и хорошего режиссера, не диктующего свою волю, но дающего развернуться фантазии других.
Тут, если угодно, продолжается формальная традиция монументального искусства, но выводится она в совершенно иной контекст – не подавляющий мощью, а соразмерный, сочувствующий человеку монументализм с человеческим лицом. При этом николаленивецкие промыслы, которые делает Полисский с артелью жителей деревни, – социально заточенный проект. История о том, что каждодневная жизнь сельчан может быть не только рутиной. Посмотри на нее с другой стороны – она станет искусством.
Лиши вещи Полисского масштаба, и тотчас посыпались бы упреки, что такие птички и плетеные штуковины – это уже дизайн для радостей современных интерьеров. Масштаб – он, как сейчас принято говорить, адекватен пространству и зрителю: без гигантомании, но и без амикошонства. Что бы он ни делал – сенную ли башню-зиккурат, «Байконур» во дворе Третьяковки на Крымском Валу (напоминавший вариации на тему ступы Бабы-яги) или покосившийся плетеный «Вулкан», заботливо подпираемый плетеными же «контрфорсами».
Как и подобает современному художнику, Полисский «изъясняется» иронично. При этом, в отличие от многого современного, его искусство лишено снобизма. Берет он бестселлер передвижников – и «Грачи прилетели» начинают новый виток в передвижных выставках: то угнездятся в Никола-Ленивце, а то и до Майами не поленятся долететь, как сделали в 2008-м во время коллективного проекта Russian Dreams. То же со снеговиками – в свое время их можно было встретить у Театра Вахтангова, а в 2009-м, например, они несли вахту возле здания ЦДХ во время акции протеста художников против его сноса.
Если его грачи и снеговики могут угнездиться где угодно, то сам художник обосновался в традиции. Во-первых, темы берет такие – то Саврасов, то акведук какой-нибудь. Впрочем, новых веяний он не чурается – сделал ведь остроумный «Большой адронный коллайдер». Во-вторых, дерево, тоже традиционный материал, а Полисский вроде как играет в деревянные игрушки, разве что в большие. А кроме того, привязанностью своей к дереву он отвечает новомодной экологичности – эко-арт, тренд актуальности.
 Большой адронный коллайдер по версии Полисского. |
Грачей Полисский выставил этаким трофеем отечественного искусства. «Прилетели» они к нему в 2008-м, за год до того он сделал «Границы империи», где на столбах сидят разлапистые деревянные орлы – тоже вроде как трофей. С этой темой он пошел дальше: в 2010-м его артель приготовила «Охотничьи трофеи», деревянную четырехкопытную дичь всех калибров, для одного из парижских отелей (поначалу планировали «инсталлировать» их в королевский замок Шамбор, но не сложилось).
Несмотря на весь гуманистический запал деятельности Полисского, агрессии вандалов и ему избежать не удалось. В новой культурной столице, Перми, сделанные им ворота пытались поджечь, а «Парад снеговиков» одним махом разрушили в минувшие выходные. Впрочем, дело не в личности художника – как известно, над «Ротондой» Александра Бродского в той же Перми уличные охотники тоже жаждали расправы. Даже когда современное искусство шагает навстречу публике, она принять его готова не всегда.
 "Грачи прилетели" – один из самых известных проектов художника. Фото с сайта Николая Полисского |
Кстати, Фонтанную площадь обновляющегося Парка Горького Полисский придумал припорошить снегом, который, по замыслу николаленивецкого демиурга и вопреки всем сводкам погоды, должен был здесь идти первые две недели наступившего 2012-го. Разовая акция – и поэтичная.
А «Большой адронный коллайдер», ответ Николая Полисского научному прогрессу, номинировался и на Премию Кандинского, и на «Инновацию», но в списки лауреатов не попал. Со временем, верится, наградят и его.
