Николай Климонтович Крестьяне полагали, что все это проделки домового. Но вот, всегда неожиданно и ни к селу ни к городу, находится затерявшаяся еще летом панама, когда за окном мороз; объявляется безвозвратно утерянная, как мы были уверены, записная книжка, а при этом давно заведена другая. И если это не ухмылка домового, то следует признать, что сами вещи по своей прихоти играют с нами в прятки.
То, что вещи живут сами по себе, знали еще средневековые итальянцы, у которых был назначен смотрящим на случай досадных пропаж святой Антоний Падуанский, покровитель и заступник растерях и растяп, к которому последние и обращались с мольбой о пощаде: мол, святой Антоний, помоги найти... Наш же народ, больше доверявший нижнему миру, апеллировал в подобных случаях к нечистой силе, приговаривая: черт, черт, поиграй и отдай...
Впрочем, все это - всего лишь милые шутки судьбы и веселые ужимки рока. Иногда какой-нибудь юморист посвящал рассказец комическим проделкам с виду невинных вещиц. Но высокая литература не интересовалась столь мелкими бытовыми неприятностями, описывая преимущественно по-настоящему грозные проявления фатума.
Но все-таки самая мучительная стихия - бытовая российская стихия мелких невзгод. Отчего исчезли галоши, как предсказывал еще профессор Преображенский; пропали дворники - и те, что на лобовом стекле, и те, кто с метлой и лопатой? И как объяснить с естественнонаучной точки зрения, что осетровая рыба пропала почти повсеместно, а черная икра осталась, - мудрый народ полагает, что икру нынче научились делать из нефти...
Однако не на последнее место по степени неприятности все-таки следует поставить сюрпризы не бытового, но личного характера, а именно те, что преподносят нам близкие. Помните ветреного Стиву Облонского, непредсказуемую Манон или дочь станционного смотрителя: их поступки носили стихийный характер для близких. Но литература высокая нынче уступила пальму первенства сериалам и в области интимных катаклизмов. При этом плотности родственных пакостей, альковных неожиданностей и семейных сцен на единицу повествовательного пространства сериала позавидовал бы любой романист былого времени. В этом случае мы опять-таки имеем дело с бунтом. Только не отдельных предметов, а самого порядка вещей.
Но, конечно, по непредсказуемости и драматичности любые бытовые, даже интимные коллизии уступают событиям общественно-политическим. И если в случае пропажи очков вы еще можете надеяться прикупить новые, то при катаклизмах национальных и тем более глобальных остается и впрямь уповать только на милость рока.
Какое-нибудь племя каннибалов веками живет первобытно-общинным строем и мирно кушает врагов; цивилизованная Англия - полтысячи лет существует при капитализме; милая Франция уж который срок все эгалитэ. Мы же ухитрились за один только прошлый век пожить сразу при монархии, конституционной республике, революционном терроре, мелкобуржуазной диктатуре во время нэпа, коммунистической диктатуре с уклоном в крепостничество, либеральном коммунизме, социализме с человеческим лицом, социализме с уклоном к конвергенции, социалистическом капитализме и капитализме диком... Это надо умудриться. Это ж каким должен быть не отдельный индивид, а весь народ фаталистом, чтобы такое вынести.
Но ведь и внутри отдельного общественного уклада то и дело случались непредвиденности. То даешь коллективизацию - то головокружение от успехов; то пакт Молотова с Риббентропом - то "если завтра война"; то "дружба навек" - то желтая угроза и отдай Даманский... И даже либерал от обкома Ельцин то споет, то станцует, то на ложках сыграет, то уснет, наконец, мирным сном над зеленой Ирландией, а как выспится - что твой Илья Муромец: слезет с печи да как шарахнет из танка по собственному парламенту...
Все еще неясно с монументальной пропагандой: кого куда ставить, откуда снимать. Да что там железный Феликс: беда с портретами, гимнами и серпами с молотами, двуглавыми орлами, путаница с флагами и национальными идеями, со ставками налогов, с начислением зарплат, числом партий и суверенитетами, неопределенность с границами, приблизительны итоги переписи, с кем идти, кем быть, какие мамы нужны - всякие ли, кого бомбить, как быть дальше, а главное, главное - сколько в случае чего можно будет вывезти наличной иностранной валюты...
Обывателю никак не соскучиться. Потому что если и есть на свете иные края, где люди боятся рока - ну, скажем, живя у подножия Этны, - то таких тесных объятий судьбы, в каких задыхаются обитатели нашей страны от Калининграда до Владивостока числом сто сорок миллионов человек с красной паспортиной в широких штанинах, не знают даже жители деревень в дельте Хуанхэ...
Существование под повседневным дамокловым мечом, вообще говоря, невыносимо. Но нам не привыкать. Пампасы так пампасы, родину не выбирают. А где найти покой, стабильность, предсказуемость в нашей мятежной духом стране? Ну, это - вопрос праздный и не к нам...
