Григорий Заславский К академическому мнению уважаемого Владимира Колязина хочется добавить свои «пять копеек». Для среднего, так сказать, зрителя, который хочет получить ответы на вопросы: идти – не идти, хорошо это или плохо?
Уважение к русской культуре в целом и к Пушкину в частности в спектакле Штайна чувствуется (как, помните, усики в фильме «Тутси», о чем говорит героиня Джессики Лэнг герою Дастина Хоффмана, когда он одет в женское платье). Но такое уважение, даже пиетет, наверное, не может быть единственным побудительным мотивом при постановке спектакля. Пока же другие – то, что называется обычно режиссерской концепцией, решением – в спектакле не чувствуются. А просто прочесть трагедию, от начала до конца, каждый может у себя дома. И даже с большим выражением и эффектом.
Наличие в спектакле интересных актерских работ – в первую очередь Владимира Скворцова (Шуйский), Сергея Давыдова (Отрепьев), который становится во многом открытием режиссера, – не в силах компенсировать бесцветности многих других ролей, как и некоторой неопределенности главного героя – Годунова (Владимир Симонов).
Премьера – не самый лучший день для вынесения окончательных и бесповоротных оценок. Но этого я и не делаю.
От Штайна, правда, я ждал более интересного «фокуса» с «кровавыми мальчиками», а поднимающийся над сценой ребенок в свечении огоньков, сложенных в форме яйца, по-моему, выглядел безвкусно. И висела эта конструкция слишком уж долго. Тут за ребеночка было страшно, хотя, по идее, надо было переживать за Годунова или Россию.
Андрей Мельников 
