Во Франции, которую уже неделю сотрясают забастовки, вчера прошло сразу несколько масштабных акций протеста – работников транспорта, государственных служащих и студентов. Транспортники, требующие отказа от реформы особых пенсионных режимов, получили серьезное подкрепление в лице госслужащих, протестующих против намечаемого сокращения 23 тыс. рабочих мест и требующих индексации зарплаты. Студенты – неизменные участники всякого рода протестов блокировали, в свою очередь, треть университетов.
По оценкам властей, день забастовок стоит государству 300–400 млн. евро, а значит, потери приблизились к 3 млрд. евро. Это существенный удар по правительству, которому в соответствии с замыслом президента Николя Саркози предстоит реализовать целый пакет дорогостоящих реформ. Президент, пришедший к власти шесть месяцев назад и успевший за это время утратить несколько пунктов в рейтингах популярности, заявлял на начальном этапе забастовки, что не отступится от реформ. Но будет ли он верен своему слову до конца? Наблюдатели полагают, что в ближайшее время это должно проясниться. Источники в правительстве сообщают: если Саркози уступит забастовщикам в пенсионном вопросе, то остальные реформы потеряют смысл.
Саркози исходит в своей политике из двух основных постулатов. Предлагаемые реформы прописаны в программе, с которой он победил на выборах, что означает одобрение их большинством французов. И все реформы должны проводиться одновременно, иначе они рискуют остаться нереализованными. Опросы общественного мнения подкрепляют такой подход. 79% населения надеются, что Саркози не уступит забастовщикам. Большинство людей убеждены: сохранение пенсионных льгот не способствует борьбе с безработицей – а она остается одной из самых высоких в Европе – и усугубит кризис в экономике. Отсюда и массовое недовольство французов забастовками. Акции протеста против стачки, участники которой – далеко не самые ущемленные слои общества, также приняли весьма широкий размах.
Николя Саркози в пенсионном вопросе оказывается своего рода первопроходцем. Предыдущие правительства не рисковали предпринимать в этой сфере какие-то кардинальные меры. Президент, разумеется, отдавал себе отчет в том, что реформирование пенсионной системы не обойдется без потрясений. В этой связи он неоднократно пытался успокоить и внешний мир, опасаясь за инвестиционный климат. «Я уверен, что все завершится успешно, – говорил он, к примеру, на встрече с представителями американского бизнеса в Вашингтоне 6 ноября. – Да, будут забастовки, будут манифестации, но я не уступлю!» В том же ключе он высказывался и в беседах с партнерами по Евросоюзу.
Противостояние общества и власти во Франции носит регулярный характер и во многом проистекает из естественного противоречия между необходимостью оживления экономики и сохранения социальной ответственности государства. С массовыми забастовками – и гораздо более мощными, чем нынешние, – сталкивались многие предшественники Саркози. От социальных завоеваний во Франции – а здесь, к слову, самая короткая рабочая неделя в Европе и одни из самых высоких пенсий – добровольно никто не откажется. Так что любые действия властей, направленные на урезание льгот, будут естественным образом наталкиваться на противодействие.
Саркози просчитался, если полагал, что ему удастся консолидировать вокруг себя общество после победы на президентских выборах. Во всяком случае, обещание представлять интересы всех избирателей и приглашение в правительство социалистов, то есть своих главных оппонентов, не стало залогом стабильности. Те, кто не в состоянии взять власть во Франции, еще вполне способны отравить жизнь любому реформатору. У Саркози небольшой выбор: либо пойти по пути популистских уступок, либо проявить твердость. Каждому из вариантов сопутствуют свои риски.
Василий Столбунов 
Дарья Гармоненко 