Петр Спивак
На лекциях Роберт Бёрнс Вудворд рисовал сложнейшие химические структуры с безошибочной точностью линий.
Фото Питера Геймейера
«Англичанин-мудрец, чтоб работе помочь,/ Изобрел за машиной машину...» – так, кажется, когда-то пели. Но от машин толк часто бывает несоразмерен вложенным затратам и усилиям. А вот некий Уолтер Хант, не британец, а американец, 10 апреля 1849 года запатентовал приспособление весьма эффективное – безопасную булавку. В России ее почему-то называют английской. Подразумевая, наверное: английское – значит безопасное.
Что же касается источников опасности, то 40 лет назад, 10 апреля 1972 года, Генеральная Ассамблея ООН утвердила и открыла для подписания международную Конвенцию о запрещении биологического и токсинного оружия. Накоплено этого – гм! – добра видимо-невидимо. Ну что ж, не все ведь занимались собирательством такого рода, как Отто Генрих Оттхайнрих, курфюрст Пфальцский, родившийся 10 апреля 1502 года (ум. 1559). Тот оказался, что называется, в долгах как в шелках и эти свои – личные и государственные – проблемы пытался разрешить с помощью алхимии, в надежде на получение золота и философского камня. Не вышло, конечно. Но скрягой Оттхайнрих не был и между делом собрал настоящее сокровище европейского масштаба – Палатинскую библиотеку в Гейдельберге.
А 10 апреля 1651 года неподалеку, в Саксонии, родился Эренфрид Вальтер фон Чирнхаус (ум. 1708), философ и математик, ставший еще и изобретателем европейского белого фарфора. Не обошлось без вариаций на тему нравов человеческих: у Чирнхауса, служившего комендантом одной из крепостей, оказался в подчинении алхимик Иоганн Фридрих Бёттгер, который участвовал в опытах своего начальника по добыванию фарфора и в конце концов, вольно или невольно, присвоил славу себе.
Кстати, к слову о саксонском фарфоре из знаменитой мануфактуры в Мейсене. В семье работавшего там художника 10 апреля 1755 года появился на свет немецкий врач Самуэль Ганеман (ум. 1843), который стал основателем особого рода медицины – гомеопатии (лечения очень малыми дозами и концентрациями лекарств). Насколько продуктивна эта методология – судить не мне. По-видимому, Ганеман действовал на ощупь, сколько-нибудь целостных химических и биохимических представлений не имел.
Теперь, по контрасту, в век XX. Синтезом многих широко известных веществ и лекарственных препаратов занимался американский химик Роберт Бёрнс Вудворд, который родился 10 апреля 1917 года (ум. 1979). Хинин, холестерин, кортизон, стрихнин – это далеко не полный перечень. Кроме того, Вудворд расшифровал строение пенициллина и стрептомицина. Вот так: антибиотики эти были уже в ходу, а структуру их наука установила значительно позже.
Его называли современным Фаустом. А один из коллег, когда Вудворду в 1965 году вручали Нобелевскую премию, сказал, что в органическом синтезе, одновременно точной науке и изящном искусстве, мастер – Природа, а Вудворд – сразу за ней, на втором месте. Да, наука высочайшая. Но высота эта такова, что на новом уровне появляется некоторое сходство с волшебством, магией. «Он с легкостью иллюзиониста начинал с обоих концов доски рисовать химическую структуру, и... не было случая, когда бы линии на доске не сошлись», – вспоминают о его лекциях.
И сегодня же 85 лет со дня рождения другого американского биохимика – Маршалла Уоррена Ниренберга (ум. 2010), одного из тех, чьими трудами был расшифрован генетический код. А вот интересно – у народов, у национальных культур тоже есть своего рода генетика, свой наследственный код?
Вопросы такого рода возникали давно. Русский публицист-славянофил, критик, поэт Константин Аксаков, родившийся 10 апреля 1817 года (ум. 1860), мыслил именно в подобной, как теперь говорят, парадигме. Характерно само название одной из его главных, программных работ: «О русском воззрении». В данном случае национальная принадлежность оказывается чертой содержательной, идейной. Все славянофильство и почвенничество строится именно на этом, и неизбежно проявляется представление об извечной сущности, которая передается по наследству. Русские, например, народ негосударственный, сосредоточенный на материях духовных, а не политических, не на «среднем слое» между небом и землей, – полагал Константин Аксаков.
С тех пор много воды утекло. На том же листке календаря – французский философ и антрополог Люсьен Леви-Брюль (1857–1939). Когда-то, писал он, мышление людей было до-логическое, исполненное мистики. Теперь есть мышление рациональное. И это у всех народов. Индивидам они не подобны.
