Марина Образкова
Среди столичных патологоанатомов не принято откровенничать.
Фото автора
О московских моргах, которые работают в критическом режиме, говорят в последнюю неделю буквально все. «НГ» (см. номер от 11.08.10) уже писала об увеличившемся уровне смертности, который отмечают эксперты. По официальной версии, люди умирают чаще в 1,5–2 раза, по наблюдениям горожан, кажется, что больше. Смертельные подробности вообще вызывают шок, а уж когда они происходят совсем рядом, а не на экране телевизора, восприятие еще больше искажается. Корреспондент «НГ» побывал в морге одной из подмосковных больниц и увидел, как работается в условиях аномальной жары.
В конце прошлой недели в Интернете появилось сообщение, где описывалась жуткая ситуация, сложившаяся в одной из московских больниц.
Автор сообщала, что она, работая в лечебном учреждении, видела, что трупы в морге приходится ставить, а не складывать, чтобы больше уместилось. Чиновники официально заявляли, что ситуация сложная, но при правильной организации удастся справиться, отмечая, что мест в моргах 1500, а занято 1300.
Попытка выяснить, действительно ли ситуация настолько печальна, как ее описала в своем блоге медработник, наткнулась на стену непонимания. Никто из сотрудников больниц, в которые позвонил корреспондент «НГ», не хотел разговаривать. Чаще всего в приемной главврачей резко отвечали: «Звоните в департамент» – и бросали трубку. В Департаменте здравоохранения Москвы тоже не помогли информацией, объясняя это тем, что человек, который должен отвечать на вопросы журналистов, отсутствует на работе. Фактически обычные горожане были поставлены перед выбором – верить официальной статистике или пугающим сообщениям, которые накопились в интернет-сети.
Корреспонденту «НГ» не удалось попасть ни в один столичный морг. Хотя неофициальное согласие от одного из учреждений было получено, в последний момент люди отказались от общения. Зато нашлась возможность посетить морг одной из подмосковных больниц. Жара и смог в этом районе ничем не отличались от условий Первопрестольной, и соответственно люди чувствуют себя не лучше.
Врач, работающий здесь, сказал, что ситуация печальная. Жара не только препятствует выздоровлению людей, но и мешает врачам их лечить. По его словам, кондиционера нет даже в операционной, и это действительно тяжело. Это на данный момент жизненно важное устройство было, но его сняли во время ремонта и пока не смонтировали.
Вчера погода была более милосердна, и поэтому в коридорах и палатах было вполне сносно. Больные, кто мог передвигаться, прогуливались по отделению, чаще всего в нижнем белье.
Морг, находящийся в отдельно стоящем здании, особой прохладой не отличался. На площадках между цементными пролетами выставлены крышки для гробов. Подвальное помещение заполняет удушающий запах. Как объяснил врач, рецепторы в носу человека таковы, что запах перестает чувствоваться примерно через семь минут, поэтому люди могут работать и в такой атмосфере. В помещении слева от лестницы на каталке лежит раздувшийся труп мужчины. Он уже исследован – видны швы. На полу еще три тела. Одно прикрыто белой тканью, вдоль него подсохшая лужица крови. Сопровождающий объяснил, что человек упал с высоты и внешне тело выглядит целым, хотя внутри все раздроблено.
Дальше по коридору прозекторская, где проводятся вскрытия. На двух столах по телу. В глубине комнаты исследуют мужчину, ближе к входу – молодую женщину. Патологоанатом рассказывает, что сейчас стало попроще, потому что удалось раздать много тел родственникам, но все равно работы много. Как рассказал врач, в жару очень много умирают людей, страдающих хроническими заболеваниями, как правило, связанными с сердцем. Также много привозят утопленников.
Среди десятка разложенных на виду тел (в холодильники корреспондент не заглядывал) около половины старики, еще трое – люди, явно сильно злоупотреблявшие алкоголем. Мой проводник отмечает, что, несмотря на увеличившееся количество умерших, работы для трансплантологов мало, потому что им нужны здоровые и целые органы.
Работа патологоанатомов тяжелая. Сложно предположить, почему ее выбирают. Врач говорит, потому, что тело человека исследовать очень интересно. Впрочем, побывав в такой атмосфере, сложно предположить, насколько сильным должен быть этот интерес, чтобы хватало сил выполнять обязанности. Подвальное помещение. Нет кондиционера. Не самое новое оборудование. Совсем не полезный для здоровья формалин. Возможность столкнуться с туберкулезниками.
Врач объяснил, почему медработники сами с трудом идут на контакт с журналистами. По его словам, слишком много негатива приходится видеть в материалах: врачи работают в очень непростых условиях, но это остается за кадром.
Дарья Гармоненко 
