Часть суши в океане равнодушия

Часть суши, окруженная со всех сторон морем, – это остров. Часть суши, окруженная со всех сторон океаном равнодушия, – это Калининградская область. Так говорят жители российского анклава об отношениях региона с федеральным Центром. Если, конечно, можно вообще говорить о наличии каких-то отношений.

На днях в Калининграде прошло выездное заседание экспертного совета по вопросам развития области. В нем участвовали ученые, политики, бизнесмены. После дискуссии полпред президента в Северо-Западном федеральном округе Илья Клебанов предложил придать Калининградской области «статус заграничной территории», чтобы, по его словам, «зафиксировать ее оторванность от остальной территории страны». При этом полпред сослался на пример Франции и Корсики.

Илья Иосифович, как известно, славится оригинальными инициативами. Так было, когда он в ранге вице-премьера курировал отечественный ВПК (обещал поднять его с колен) и когда поднимал «Курск» (обещал поднять первый отсек лодки, но так и оставил его, а значит, и тайну трагедии, на дне), и когда возглавил Минпромнауку (грозил запретить машины с правым рулем), да и сегодня, на посту полпреда, похоже, Клебанов не перестает удивлять.

В тот же день, впрочем, министр экономического развития и торговли Герман Греф заявил: «Я не понимаю, что такое «заграничная территория». Во вторник отреагировал и МИД РФ, заявивший, что статус Калининградской области определяется Конституцией РФ, а «в Основном законе нашей страны не содержится таких понятий, как «заграничная территория». Следом пошел на попятную и Илья Клебанов: «Это было лишь мнение экспертов». Впрочем, Клебанов все-таки заметил, что новый статус не только фиксирует географическую оторванность региона, но и показывает, что эту оторванность нужно ликвидировать. Как именно, никто, судя по всему, не знает.

Между тем идея «загрантерритории» обдумывалась экспертами давно, а в 2002 году была впервые озвучена нынешним вице-спикером областной Думы Сергеем Козловым. Аналитики полагали, что нет смысла выдумывать велосипед и ставить эксперимент над собственным населением, если есть мировой опыт. Конечно, термин не слишком удачен: «загрантерритория» – это прямое заимствование из французского законодательства, где этим термином, как правило, называется то, что раньше было колонией. Калининград колонией никогда не был.

Но возьмем, к примеру, Аланскую территорию в Финляндии. Она изолирована от основной территории, но есть механизм согласования интересов как территории, так и центрального правительства. Эта схема развивалась с 1919 года, прошла три этапа и оказалась удачна. У нас же, как только пошла речь о загрантерритории, поднялся страшный шум. Депутат Госдумы от Калининградской области Владимир Никитин, к примеру, заявил корреспонденту «НГ», что «это прямой путь к сепаратизму». Но, сколько ни говори, что «Калининград – это Россия», ближе к «большой земле» мы не станем и проблему транзита по территории ЕС тем самым не решим.

Между тем французские «загрантерритории» все налоги оставляют себе и еще получают дотации на выравнивание уровня бюджетной обеспеченности. Балеарские острова в Испании получают от правительства страны компенсации за территориальную изоляцию, так как жители островов вынуждены пользоваться морским транспортом, чтобы добраться до основной территории.

Конечно, абсолютных аналогий нет. Не с Чечней же сравнивать Калининградскую область. Но в любом случае речь идет о нестандартной ситуации, а тут у нас вечные проблемы. Нет клише – нет и выхода: ни федеральный Центр, ни региональные власти не способны найти оптимальный выход. Он требует больших усилий, нужно выйти за рамки привычного, а российские чиновники в такой ситуации, как правило, впадают в ступор.

Вообще анклав оказался в некоей ловушке. Если не признавать его специфики и тупо реализовывать все замечательные федеральные постановления, принимаемые, естественно, без учета калининградских условий, это в конечном итоге вызовет недовольство и приведет к региональному сепаратизму. Если же создать здесь слишком тепличные условия, сепаратизм, полагают в Москве, тоже не исключен: мол, будут хорошо жить и захотят отделиться. Хотя с экономической точки зрения для подобного сепаратизма нет никаких оснований.

Сегодня власти предлагают решить все проблемы принятием федерального закона об Особой экономической зоне в Калининградской области. Правда, принять его не могут уже три года. Дело в том, что региональные власти предлагают заморозить на десять лет ныне действующие правила игры, по которым местный бизнес имеет определенные льготы по таможенным и иным платежам. То есть сохранить стабильность и исключить ситуацию подвешенности. Москва же предлагает изменить ситуацию. По правительственному законопроекту весь бизнес делится на тот, который имеет льготы, и тот, что лишен каких-либо преференций. То есть речь идет о бизнесе «белом и пушистом» (те, кто вкладывают в экономику области более 150 млн. руб.) и остальных «лишенцах». При этом в анклаве малым бизнесом занимается треть населения. А крупный инвестор в регионе – это, как правило, московский капитал. И закон будет работать только на него.

Кроме того, правительство предлагает отменить все таможенные льготы. Что из этого получится, никто, похоже, не просчитывал. В регионе полагают, что малый бизнес в такой ситуации просто рухнет. Но, судя по всему, будет принят именно правительственный вариант. Не случайно, когда в Калининграде Германа Грефа попросили оценить проект закона об Особой экономической зоне, подготовленный областной администрацией, министр даже обиделся: «С региональным проектом закона об ОЭЗ я не знаком. Есть правительственный вариант, который в ближайшие две недели будет доработан».

После того как Калининградская область оказалась в «кольце» Евросоюза, на нее наконец-то обратили внимание. Но толку от этого пока мало. Слов хороших много, но в основном на тему «ни пяди земли русской не отдадим». А вот перехода от слов к делу не наблюдается.