Александра Самарина Уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин в интервью «НГ» объясняет, почему его идея об амнистии мигрантам вызывает противодействие.
– Владимир Петрович, ваше предложение об амнистии нелегальным мигрантам вызвало негативный отклик со стороны не только миграционной службы, но и некоторых лидеров диаспор. Почему?
– Политика в области миграции сегодня изменилась в правильную сторону – она становится более разумной и соответствующей реальности. Поэтому все эти споры и разногласия – как и с какой последовательностью она должна совершенствоваться – не так уж важны. Второе: ведь что такое миграционная амнистия? Это знание того факта, что люди, работающие больше года, легализуются автоматически. Это будет означать прежде всего, что они не станут жертвами поборов, не будут рабами работодателя и начнут платить налоги. Легализация этих людей, естественно, законопослушных, дело правильное.
– Почему вы предлагает провести амнистию именно сейчас, не дожидаясь этого закона?
– Проблема состоит в том, что нелегальных мигрантов, отловленных сегодня, держат в центре, где можно сидеть до года – пока тебя не отправят на родину: денег нет на пересылку. И что с ним делать? Далее события развиваются и вовсе неприятно для мигранта: с 15 января он уже никак не легальный мигрант, опять не имеет возможности работать в Москве... Поэтому я и считаю, что амнистия, хотя это слово многими оспаривается, отнюдь не помешает.
– Что заставило вас заговорить об амнистии именно сейчас?
– Некоторые представляют дело таким образом, что я туда приехал и открыл для себя много нового. Это не так. Проблемой я занимался, еще будучи депутатом Государственной Думы – там была создана специальная группа по разработке концепции изменения прежнего жесткого законодательства. В том числе работала комиссия по разработке концепций амнистии – результаты исследования мы передавали и в правительство, и в другие органы. Было специальное заседание межправительственной комиссии, где я делал доклад по этому вопросу. Поэтому представлять дело так, словно мне пришла в голову светлая идея после того как я пересек это заведение, – немного натяжка.
– Кстати, удалось вам обнаружить там нарушения?
– Я бы так сказал: это не курорт, но больших нарушений или серьезных поводов, чтобы бить тревогу, я не заметил. Обычное российское заведение, немножко похоже на тюрьму, но не худшего типа. Поэтому разговоры о том, что мы подарили туда телевизоры, которые не будут показывать, тоже не соответствует действительности – в регламенте не сказано, что они запрещены, поэтому все будет использоваться.
– Международный опыт амнистии небезупречен. Почему вы думаете, что нам удастся избежать ошибок?
– Амнистии проводились и в Америке, и в некоторых странах Европы. Здесь действительно есть проблема. Людям выдают документы, а потом появляется новая партия нелегальных иммигрантов. Но у нас эта проблема решается 15 января – вступлением в силу нового закона, в соответствии с которым проблема мигрантов решается по-другому. Человек, приезжающий сюда на работу, просто делает заявление. Раз в год он должен повторять процедуру, и если есть какие-то проблемы, то они возникают уже в связи с его пребыванием здесь.
– Говорят, подготовка амнистии будет продолжаться дольше, чем ожидание нового закона...
– Бюрократам всегда не хватает времени для того, чтобы сделать что-то хорошее. Я думаю, что надо поднапрячься.
