О.БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день. Это программа «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова. И Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты» сегодня у нас с особым мнением. Добрый вечер.
К.РЕМЧУКОВ: Добрый.
О.БЫЧКОВА: Ну и начать я хотела с этой новости совершенно умилительной, что больше не будут в России выпускать классическую «Ладу». И последний автомобиль «Четверка» был сегодня выпущен на АвтоВАЗе в Ижевске. То есть четверка, как вы мне объясняли сейчас перед эфиром, это вот эти вот квадратненькие такие, прямоугольненькие винтажные такие, доисторические «Лады». Вот, вопрос, с одной стороны, не жалко ли. А с другой стороны, не слишком ли долго ждали, чтобы его снять с производства? Это новость о чем, как вы думаете?
К.РЕМЧУКОВ: Это новость о том, что сегодняшним завершением выпуска машины «Лада» завершился исторический период длиной в 42 года, когда Советский Союз, а потом Россия выпускали машину, прототипом которой, базовой моделью которой стала машина Фиат, получившая золотую медаль на Экспо-67 в Монреале среди малолитражных автомобилей.
О.БЫЧКОВА: То есть это нам привет из 1967 года? Вот, эхо этого привета, наконец, заглохло.
К.РЕМЧУКОВ: Да. И мне кажется, что это очень цельная история, потому что в 1970 году, когда машина побежала по нашим дорогам, это был, мне кажется, триумф российского машиностроения, которое смогло через 3 года адаптировать лучшее, что было на мировом рынке. 1967-й – золотая медаль, 1970-й – первые обладатели «Жигулей».
О.БЫЧКОВА: И повернуть более или менее к человеку.
К.РЕМЧУКОВ: А сейчас, когда 42 года прошло и все тот же... И я не знаю, конечно, можем ли мы адаптировать, в том числе и на своей базе запчастей машину, которая золотую медаль получит на мировом форуме на каком-то. Вот этот вопрос, разрыв технологического отставания, мне кажется, которое случилось в машиностроении за эти 42 года.
О.БЫЧКОВА: И если мы сможем ее адаптировать, то сможет ли эта машина адаптироваться, собственно, к нам, то есть так, как это случилось с Ладой и с Жигулями?
К.РЕМЧУКОВ: А Жигули, Лада были любимыми престижными машинами.
О.БЫЧКОВА: Да. Могут ли они стать вот такими вот массовыми, культовыми и всем известными?
К.РЕМЧУКОВ: И с большим количеством уже потом добавок наших инженеров, да? Сейчас мы, конечно, отверточную сборку освоили и любую машину, ну, как кубик, как Лего... Все детали пронумерованы, вот, вставь сюда №163 там...
О.БЫЧКОВА: Но это не то же самое.
К.РЕМЧУКОВ: Конечно, не то, потому что там было, действительно, производство, которое началось и потом постепенно Жигули уходили чуть-чуть в другую сторону, уже приобретая нашу советскую специфику.
О.БЫЧКОВА: То есть это такой тест Бигмака то, что называется, да? Только не в разных странах, а во времени. Вот вам Бигмак в виде Жигулей в 1967 году или в 70-е годы и вот сегодня, да?
К.РЕМЧУКОВ: Да. Сейчас это анахронизм даже и по форме, по всему. Она уникальна, она уже становилась ретро-машиной...
О.БЫЧКОВА: А нельзя было сделать с ними как, например, с лондонскими такси, которые форму сохраняют одну и ту же, а содержание внутри, конечно, меняется?
К.РЕМЧУКОВ: Ну, вы знаете, у меня было 3 машины «Лада» в моей истории.
О.БЫЧКОВА: Ух ты.
К.РЕМЧУКОВ: Трешка, 1,6 двигатель еще, мощная была машинка. И 2 Шестерки. И я должен сказать, что я, вот, иногда беседую с автолюбителями по поводу этих машин. Очень деградировало качество, к сожалению. То есть оставлять их как лондонское такси – это невозможно.
О.БЫЧКОВА: Ну а начинку сделать какую-нибудь настоящую.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, это тогда цена какая будет. Это вопрос же цены. Любая начинка – это деньги. И поскольку сначала наши вторжения в Фиат были, ну, какого-то порыва адаптировать какие-то собственные наработки, то потом вторжения в «Ладу» приводили к ее деградации, к деградации качества, ненадежности узлов, коробка передач, диск сцепления, карбюратор. Все это было ужасно. Стеклоподъемники. Поэтому сейчас эта машина – это хлам, мне кажется. Что даже за 4 тысячи долларов, три с половиной...
О.БЫЧКОВА: И то жалко.
К.РЕМЧУКОВ: Да, и то люди не покупали, потому что, ну, нету той ценности, которая в них воплощена за эти деньги.
О.БЫЧКОВА: А можно сказать, что теперь этот энтузиазм в свои автомобили, в свои модели и в свои переработки других автомобилей вносят китайцы? Получается, что так. И не только в этом, на самом деле.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, там рынок очень мощный. Конечно, драйвером является рынок. И китайский рынок – потенциал огромен, все туда перебазируются потихоньку мировые производители и несут с собой в том числе и инженерную мысль.
О.БЫЧКОВА: Ну и у них у самих какая-то интенция другая, по-моему.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, про интенцию мне сложно судить, потому что там мотивы, по которым китайское производство так растет, приток капитала иностранного в виде прямых инвестиций – они не так однозначны, как кажется со стороны. Там 52% именно в машиностроении Китая поставляется по схеме «толлинг». Помните у нас было? Толлинг – это когда сырье принадлежит кому-то за границей, ты прислал его в Россию, создал продукт и этот продукт, поскольку сырье растворилось в этом продукте, принадлежит тебе. То есть ты платишь только зарплату и издержки.
Вот, в Китае в обрабатывающей промышленности (не в сырье) именно чтобы стимулировать вот это производство, чтобы риски китайские преодолеть, по толлингу 52% запчастей машиностроительной отрасли. У нас даже близко ничего такого нет. То есть мы пытаемся сами что-то делать. Инженеров нет, молодых ребят, которые бы шли в эту отрасль, тоже давно нет.
О.БЫЧКОВА: Тогда возьмем все иностранное просто тупо.
К.РЕМЧУКОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: Дошла до нас эта история с этими всеми ближневосточными исламскими волнениями и с этим фильмом «Невинность мусульман». Ну вот до нас тоже докатилось все это. Не в виде беспорядков, слава богу, а в виде рекомендаций Госкомнадзора операторам связи и СМИ блокировать доступ к этому выдающемуся кинопроизведению. Ну и Генпрокуратура тоже направила иск в суд о признании картины экстремистской. А провайдеры сказали, что они закроют доступ к фильму, но только после соответствующего решения суда.
Вот там вот опять завязалась очередная история про кощунство, свободу в интернете, цензуру и все это такое. История уже не первая на нашей памяти, даже за самое последнее время, и она опять разворачивается, по-моему, по тем же сценариям. Нет?
К.РЕМЧУКОВ: Ну, вся линия последнего времени, ну, по крайней мере, в 2012 году вся линия госрегулирования в этой сфере – это, безусловно, линия на усиление цензуры, ужесточение контроля и превращение России в консервативное государство с традиционалистским взглядом на вещи, с усилением роли религии, с подозрительным отношением к критикам. И я считаю, что... Сегодня я видел где-то сюжет, где министр внутренних дел Франции сделал заявление по смыслу следующее: «Я не допущу, чтобы какие-то женщины с какими-то платками, укрывающими лицо, ходили по улицам наших городов и выкрикивали бранные слова в адрес наших союзников. Я дам указание жестко пресечь это в следующий раз». Франция имеет закон.
О.БЫЧКОВА: Во Франции много женщин в платках, да.
К.РЕМЧУКОВ: Она имеет закон, запрещающий ходить в платках и вообще демонстрировать свою религиозность, да? Есть нарушение (люди, которые возмутились). И институт в виде внутренних дел говорит о том, что он не позволит это делать. Мне кажется, этот подход мне ближе и понятнее. Вот, есть закон, есть человек, который этот закон должен соблюдать. Никто не говорит перекрыть доступ в интернет. Смотри, но веди себя в соответствии с законом.
О.БЫЧКОВА: Ну, то есть смотреть можно, а ходить громить нельзя. А показывать можно?
К.РЕМЧУКОВ: А вот этот парень, который из прокуратуры или откуда он? Кто там обратился? Он уже посмотрел этот фильм, чтобы делать такой вывод? То есть ему, как бы, опять можно.
О.БЫЧКОВА: Да. Он лучше вас знает и лучше меня. Конечно.
К.РЕМЧУКОВ: Оль, я каждый раз завожусь в этот момент. Вот, кто он такой? Давай посмотрим его с 7 лет, когда он в школу пошел. Кто он был у нас в классе? Я когда-то говорил, да? Троечник такой унылый?
О.БЫЧКОВА: Да нет, да кто бы он ни был на самом деле.
К.РЕМЧУКОВ: А я скажу так, что никогда в жизни чувак не был примером. По ботанике – три, по географии – два, по математике - три.
О.БЫЧКОВА: А если бы у него было пять по ботанике, он бы?..
К.РЕМЧУКОВ: Я не знаю.
О.БЫЧКОВА: Он бы имел право вам диктовать?
К.РЕМЧУКОВ: Нет. Но тогда, если бы у него было пять по ботанике, у него не было бы потребности диктовать, потому что у него была бы, вполне возможно, совершенно другая мотивация и, может быть, он бы боролся за то, чтобы закон изменили и сделали, чтобы по закону жить, потому что человек тогда должен понимать, как общество функционирует. Не может один человек из тех, кто наделен полномочиями такими, вдруг решать за других. Я посмотрел, я прочитал Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» - это же такая антисоветчина. Запретить. Библию в страну ввозить нельзя. Я из Америки ехал в 1987 году, у нас парень Библию... Он диссертацию писал по крещению Руси, из Украины со мной летел вместе. Он мне подсовывал эту Библию, чтобы я прошел. Он говорит «Слушай, я не могу».
О.БЫЧКОВА: А у вас был вид более благонадежный?
К.РЕМЧУКОВ: Ну, он считал, что я – москвич, и у меня, как бы, все такое. Ну, мы более борзые такие, нам все можно, да? А он ужасно забился там и чего-то начал... Ну, это же смешно, это наша эра, это наша вот эта эпоха. Но опять это же кто-то решил. Потом проходит время и всем кажется смешными эти запреты. Вот точно так же выглядят сейчас смешно эти запреты, у кого есть хоть какая-то перспектива взгляда на эти проблемы в нашей стране.
Значит, когда Кадыров делает заявление о переделе границ с Ингушетией, я чего-то не слышал, чтобы кто-то из Следственного комитета сделал ему предупреждение, что это напоминает признаки разжигания какого-то вполне возможно межнационального конфликта. Не было. Или, может быть, я пропустил что-то? Но вы видели, чтобы кто-то одернул его из этих, из правоохранителей?
О.БЫЧКОВА: Нет, его одернули, но другие люди.
К.РЕМЧУКОВ: Другие люди. Нет, а я имею в виду вот этих, правоохранителей, которые видят во всем такие угрозы, но там, где эти угрозы совершенно очевидны, этих ребят не видно, не слышно, они вообще делают вид, что они ничего не понимают.
То же самое с этими Pussy Riot. 5 месяцев вести следствие. Да выгнать надо всех их оттуда. Они превратили 5-месячным следствием по вот этому делу, да? Быстро провели, через 2 недели там, оп, улицу мести, 15 суток за хулиганство. Нет, 5 месяцев. Они показали, что принимались решения политического масштаба, что кто-то решил использовать дело Pussy Riot, из обычного в необычное превратить его и воспользоваться этим событием для того, чтобы навести страха.
О.БЫЧКОВА: Ну, для чего-то другого, да.
К.РЕМЧУКОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: А что нам делать вот с этими людьми, которые обижаются, вот которые реально обижаются, которые думают, что если сняли такой фильм про пророка Мухаммеда, про Богородицу, про кого угодно и что угодно...
К.РЕМЧУКОВ: Руководствоваться законом.
О.БЫЧКОВА: Ну, они обиделись.
К.РЕМЧУКОВ: Да. Ну, мало ли.
О.БЫЧКОВА: И они могут не знать этого закона. Но они чувствуют себя оскорбленными и искренне чувствуют. Не будем говорить о политиканстве, да? А те, которые искренне оскорблены.
К.РЕМЧУКОВ: Я выскажу сейчас точку зрения. Может быть, она вам не понравится, но у меня есть следующая гипотеза. Что когда 11 сентября в результате вот этих терактов Америка оказалась повержена в страх и ужас, то, скорее всего, западной цивилизацией во главе с американцами было принято решение... Ну, некоторые гости у вас же занимаются конспирологическими теориями?
О.БЫЧКОВА: Да просто каждый второй.
К.РЕМЧУКОВ: А я не позволяю себе, потому что у меня, как правило, мышление базируется на каком-то твердом знании и я считаю, все остальное не так интересно. Но тем не менее, сегодня попытаюсь сказать. И западная цивилизация во главе с Америкой, оценив буквально в сотнях миллиардов долларов ущерб, который был нанесен западной экономике и образу жизни за первые 2-3 месяца после 11 сентября, приняли решение, что народ, который был затерроризирован в Америке и в Западной Европе, и когда послышались угрозы, что во всех крупных столицах все, кто поддерживают американцев, все будут взрываться, мы вас будем... Они поняли, что есть религии, которые более молодые, более эмоциональные, более пассионарные, более впечатление (посмотрел – сразу хочется поджечь чего-нибудь, по башке дать кому-нибудь) и есть уже заматеревшие цивилизации, которые многие наши патриоты называют уже загнивающими, умирающими, дряхлеющими. Нет, это сильное, мощное, но уже цивилизованное. То есть люди считают неприличным вести себя так, как в законе не принято.
И они решили, что мы покажем вот этим пассионариям... Там, 10 тысяч лет назад с пиками и с копьями, может быть, там и победил бы человек в шкуре, который булыжник побольше схватил. Но у нас есть современное оружие, и мы покажем, кто мы такие, почему цивилизация шла последние 7 веков и до этого еще 7 веков, вот, именно от эмоциональной реакции на цивилизационно существующие типы взаимоотношений, и начали проводить свои операции в Афганистане, в Ираке...
О.БЫЧКОВА: То есть империя наносит ответный удар.
К.РЕМЧУКОВ: Да, она наносит удар таким образом, чтобы показать белым людям в Америке, которые живут в этой цивилизации, что бояться не надо. То есть сейчас из Америки страх ушел, который был еще в 2001, 2002, 2003 году, что «да что, да эти ж фанатики нас тут взорвут, они отравят нам воду, они подорвут метро». Нет. И тогда решили уже всех заодно. Ирак – да, не было никаких доказательств, что он финансировал эти взрывы, потому что вообще к Аль-Каиде не имел Саддам Хусейн.
О.БЫЧКОВА: Ну ладно, это такая, да. Это...
К.РЕМЧУКОВ: Нет, начали всех вынимать и показывать. Это же не случайные снимки были. Они показывают, что самые злобные диктаторы, которые так выражались в отношении Запада, вот смотрите, какие они избитые, в кровоподтеках. То же самое сделали в Ливии. Без видимых причин этот Каддафи не нанес ущерба своему обществу в те месяцы, когда начинались эти волнения, по сравнению с другими странами вообще несопоставимо. Было сообщение о том, что был какой-то авиационный удар по митингующим, ни одной воронки нет. И вот с тех пор они зачищают жесточайшим образом что в Афганистане, и показывают, кто и как. Потом французы поняли, что у них тоже очень много проблем с этими выходцами из пассионарных религий.
О.БЫЧКОВА: И даже больше.
К.РЕМЧУКОВ: Да. И кто стоял формально главным идеологом атаки на Ливию? Франция. Кто сейчас по Сирии больше всего нам? Это не американцы нам хлопот доставляют в Совете безопасности и все. Это министр иностранных дел Франции критикует и Лаврова, и Советский Союз, потому что французы тоже решили показать, что они... Сегодняшнее заявление вот этого министра внутренних дел, о котором я сказал, оно абсолютно из этой серии.
Поэтому если мы считаем, что мы как общество созрели для того, чтобы жить в государстве, где никакая религия, как в Конституции сказано, и никакая идеология не устанавливается как государственная, что наше общество – это общество сосуществования на основе законов различных людей с различными верованиями, но вера все равно остается частным делом, то, соответственно, нужно все делать так, чтобы наши законы защищали людей, которые хотят жить по Конституции. А все, которые не хотят жить по Конституции, устраивают несанкционированные эмоциональные шествия, должны по меньшей мере разгоняться так же жестко, как те, которые по политическим мотивам устраивают несанкционированные шествия.
О.БЫЧКОВА: Я вот не знаю, в каком обществе в этом смысле живут французы или американцы. Но у меня есть некоторые сомнения насчет того общества, в котором живем мы. Решило ли оно, что в нем не будет государственной идеологии, государственной религии и разные люди будут сосуществовать так, как им удобно друг с другом? Вот, чего-то тут не освещает.
К.РЕМЧУКОВ: Оля, основной закон страны – Конституция. Вот давайте тот, кто не хочет жить по Конституции, давайте указывать на это, что сейчас происходит не в соответствии с Конституцией. Я опять к тому же, вы поменяйте всю Конституцию, скажите там «Геем нельзя быть, меньшинства вот такие, такие, такие разрешены, а вот такие, такие никогда» и это в Конституцию внесите.
О.БЫЧКОВА: Не, вот такие, вот такие разрешены, а 199 остальных ни в коем случае.
К.РЕМЧУКОВ: Да. Ну, я не знаю, 199 ли. Мне кажется, их 203 по моим подсчетам. То же самое вот с этими всеми делами. Ну, измените Конституцию. Ведь, это же тупиковая вещь жить не по закону, а по понятиям. Значит, закон основной – Конституция, однозначно. Я вот недавно ее читал с упоением и выписывал вот эти статьи. Однозначная трактовка. Основной закон. Всё прямого действия.
О.БЫЧКОВА: Так вам же сейчас президент страны, вам в лице Маши Гессен и нам в лице Маши Гессен объяснил, что не важно, там, журавль, тигр, не имеет значения. Главное, чтобы вот это привлекалось внимание и создавалась внешняя картинка.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, я думаю, что вы упрощенно трактуете.
О.БЫЧКОВА: Ну, примерно же так получилось. Ну, вот был там такой мессадж.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, это отраслевое совещание как по производству колбасы, да? Журнал «Вокруг света», стерхи, вожак у них с клювом, без клюва. Еще раз говорю, я не рассматриваю. Это детали, какая должна быть кишка для производства сосисок и колбасы.
О.БЫЧКОВА: Не, ну эта кишка – она просто как-то очень экстраполируется на все остальные кишки. Вам не кажется? (смеется)
К.РЕМЧУКОВ: Вы тоже стали чего-то впечатлительная.
О.БЫЧКОВА: Я стала как-то да. А вот спрашивает Дмитрий вас по поводу свободы слова. Он спрашивает: «А грудь герцогини Кембриджской стоит ли свободы слова? И, значит, можно вторгаться в частную жизнь», - спрашиваем мы вас вместе с Дмитрием как главного редактора газеты.
К.РЕМЧУКОВ: Хорошо. Я отвечу вам, я отвечу Дмитрию.
О.БЫЧКОВА: Смотря какая грудь.
К.РЕМЧУКОВ: Нет, еще раз говорю, существуют в каждой стране свои традиции, свои законы. Я – сторонник того, чтобы мы максимально преодолевали правовой нигилизм, потому что жить по блату в конечном итоге неудобно и неэффективно, потому что совершенно непонятно рациональное распределение ресурсов. Поэтому вся наша экономика и жизнь становится малоэффективной и, как следствие, низко конкурентоспособной. И поэтому когда новое поколение подрастает (дети и школьники), вот из этой системы того, что сегодня мы вот этого накажем, вот тут промолчим, вот здесь запретим, люди дезориентированы. А поскольку все равно глобализация мощно развивается, дети, родители ездят, смотрят по телевизору, получили лучшее образование, больше представлений, в информационном мире они начинают ценить многие свои свободы, то страна оказывается в ситуации, и мне кажется, эта ситуация относительно уникальна. Не было в предыдущей истории страны нашей такой ситуации, при которой появляется реальная возможность людям в поисках большей стабильности и предсказуемости покидать страну с минимальными издержками, то есть не через конфискацию имущества, не через побег за границу. И это уже не шутка, это уже не выбор. Вот, мы там пришли в студию, постебались, да? Это выбор будущего страны. Потому что как это ни банально звучит, ну, не нефть и не газ является самым главным богатством страны, а люди. А потребность самореализации – это то, что, в общем-то, сейчас проклевывается в так называемом креативном классе при всей условности этого термина. Самореализация в стране под названием Россия. Личность хочет здесь самореализоваться. И если эта личность не видит этих возможностей, она начинает бунтовать. Да, слабо, да, не последовательно, да, какими-то урывками, да, шарахаясь от правого либерализма к левому социал-, я не знаю там, дарвинизму, а, может быть, даже и социал-большевизму. Но эта борьба началась, она идет неостановимо. Но не все борцы готовы погибнуть на полях этой борьбы. Я думаю, что процентов 10 только. А 90% соберут свои пожиточки и пойдут в какую-то...
О.БЫЧКОВА: Да, туда, где их больше любят.
К.РЕМЧУКОВ: Да. Может быть, доход будет меньше. Но институты работают, они знают, что ожидать от милиции, что дело не будет сфальсифицировано и сфабриковано. Он знает, что вот этот вот человек в форме его защитит на улице. На улице все знают, что если попался, тебя накажут. Это будет пусть спокойная страна, пусть без больших полетов – Словакия, Словения, Чехия... Вот, куда наш человек ближе всего стремится? Он стремится туда, где есть какая-то социокультурная похожесть. Да, он не будет много денег зарабатывать. Вполне возможно, в России он мог бы зарабатывать больше. Но он зато и не будет иметь этих издержек, связанных с вымогательством, со взятками, с преступностью, с коррупцией чиновников. И вот это, мне кажется, является главным вызовом. А на пути к этому вызову лежит закон и основной закон – Конституция, который если будет повсеместно внедрен и вся законодательная и законоприменительная практика будут соотноситься с этим, то, мне кажется, будет понятная жизнь. Вот, борьба за понятное применение закона и за понятную трактовку закона – мне кажется, это чрезвычайной важности вещь. Документ такой есть – Конституция. Вот, должна партия называться «За внедрение основных положений Конституции в жизнь россиян». И я бы основные понятия Конституции, связанные с правами человека и гражданина, начал бы рассказывать детишкам с первого класса, считая, что это важнее, чем закон божий или, там, какие-то религиозные вещи. Я бы считал, что вот это важнее. Что, вот, первая глава Конституции, вторая, права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. И ему объясняют (ему – 7 лет), вы понимаете, что это ваши права?
При этом наше общество еще не подошло к разделению между гражданином и человеком. Когда люди выходят на Сахарова либо Болотную, наши люди сейчас, что существуют в общественном пространстве, то там мы наблюдаем борьбу за право гражданина. А еще есть человек, который не гражданин, ну, например, киргиз или таджик, который здесь гастарбайтер. Он не гражданин и он не человек. Он живет в скотских условиях, у него нет медицинского обслуживания, у него нет семьи, у него нет детей, у него отнимают паспорт, его очень часто покупают нелегально сюда.
О.БЫЧКОВА: Хотя, если он является гражданином, он должен в любом случае оставаться человеком.
К.РЕМЧУКОВ: Да. Нет, ну, я имею в виду другое. Это, как бы, от других направлений. Пока люди, которые борются за права гражданина, не ставят в повестку дня борьбу за права человека, мне кажется, им трудно будет отстоять свои права. Ты не можешь быть свободным в стране, где есть вот такие рабы фактически.
О.БЫЧКОВА: О, это да, это безусловно.
К.РЕМЧУКОВ: Поэтому следующая итерация, мне кажется, это как борьба за права черных в Америке, их тогда называли «неграми».
О.БЫЧКОВА: Ну, это вот те же меньшинства.
К.РЕМЧУКОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: Какие угодно. И в том числе таджики, приехавшие сюда работать и не имеющие никаких прав.
К.РЕМЧУКОВ: Поэтому, вот, если вы с 7 лет до 11 класса включительно будете рассказывать про Конституцию и объяснять ее имманентный смысл, то, вполне возможно, мы побыстрее будем получать сознательных граждан в своей стране.
О.БЫЧКОВА: Ну да. Осталось только ответить на вопрос, произойдет ли это и, собственно, так ли уж прямо всем нужны сознательные граждане в этой стране? – встану я тоже на скользкий путь конспирологии.
Вот, например, еще одна история. А, кстати, про герцогиню Кембриджскую вы так и не сказали, что с ней делать.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, если в Англии кто-то считает, что можно это публиковать (ну, в Шотландии там опубликовали или в Ирландии, а эти сказали «Мы вас привлечем по суду»), ну, посмотрим. У них есть закон, который будет интерпретировать...
О.БЫЧКОВА: Пускай судятся, а мы поглядим.
К.РЕМЧУКОВ: Нет-нет, это же вопрос. Закон о чем будет говорить? Это вторжение в личную жизнь или не вторжение в личную жизнь?
О.БЫЧКОВА: Или сама виновата.
К.РЕМЧУКОВ: Нет-нет-нет. Даже наш закон... У меня была ситуация, когда мне казалось, что происходит вторжение с помощью фотографии в личную жизнь членов моей семьи. И мы с юристами разбирались. И выяснилось, что там есть такое уточнение, что если вы – публичные люди и та сторона, с которой я собирался судиться, она подготовила и в интернете разместила целые такие полотна с описанием моей Варвары, как рано она известна, где она и что, для того, чтобы доказать защите в суде, что она – человек публичный. А с этого момента судья говорит «Ну, если она – публичный, если ее фотографии публикуются в различных журналах, значит, мы...»
О.БЫЧКОВА: Но это же не она публичный человек, а вы – публичный человек.
К.РЕМЧУКОВ: Она. Именно доказали, что она. Потому что она и «Harper’s Bazaar», она во всей светской хронике как Варвара Ремчукова. Никто не пишет сейчас, что она – дочь Константина Ремчукова. И сказали: «Нет, вот, про нее мы можем все, что угодно». Нету ни одной информации... Вот, по нашему российскому действующему законодательству имеют право публиковать все, что угодно.
О.БЫЧКОВА: Ну да. И уже тем более герцогиня Кембриджская...
К.РЕМЧУКОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: Да, бедная. ...подпадает.
К.РЕМЧУКОВ: Под эту категорию.
О.БЫЧКОВА: Ну ладно, посмотрим. Но вы бы стали публиковать такие фотки в вашей газете?
К.РЕМЧУКОВ: Вы знаете, я стараюсь не огорчать людей, если я отчетливо слышу, что эти люди хотят. Я считаю, что это не изменит общий баланс свободы слова в стране. Но если мне кто-то говорит, что «мне неприятно, и я прошу вас этого не делать», особенно если бы это была моя королева, то я, скорее всего, не сделал бы. На это есть «Эхо Москвы», которое бы не послушало и опубликовало, я думаю.
О.БЫЧКОВА: Ну, да-да. Нет, «Эхо Москвы», слава богу, радио. Но, вот, сайт «Эха Москвы» - это другая история, конечно.
Новые условия господдержки кино озвучили сегодня в Министерстве культуры. У нас мало остается времени на эту тему, но, все-таки, я хочу попрошу...
К.РЕМЧУКОВ: Борьба за деньги происходит.
О.БЫЧКОВА: Да?
К.РЕМЧУКОВ: Да, конечно. Патриотизм – подтвержденная тема.
О.БЫЧКОВА: А, вот, наверное, Владимир Мединский думает, что это борьба за патриотизм и нравственность.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, значит, ему известно, как воспитывать нравственных патриотов.
О.БЫЧКОВА: Да наверняка.
К.РЕМЧУКОВ: А мне неизвестно.
О.БЫЧКОВА: Наверняка, ему это известно.
К.РЕМЧУКОВ: Да. И вот если будут давать фильмы... Ну, посмотрите все фильмы с 30-х по 80-е годы.
О.БЫЧКОВА: Съемки только в России и только на согласованные темы.
К.РЕМЧУКОВ: Да. Отраслевой лоббизм. Группа людей, которые считаются патриотически настроенными режиссерами, они думают, что они... Ну как? Это то, что к деньгам. Они, я даже думаю, достаточно развитые люди, чтобы не думать, что они создают нетленку. То есть, условно говоря, Тарковский с фильмом «Ностальгия», снятым в Италии, он не катит, его государство поддерживать не будет. Вот один простой пример. А также фильм Тарковского «Жертвоприношение». Вот, пусть где-нибудь там ищут у шведов деньги или у итальянцев и снимают. А мы здесь будем снимать ту дребедень, которую сейчас можно по нашему кино посмотреть в те годы, да? Все сюсюкают «Ах, какое время!» Ну, пошлость в подавляющем большинстве случаев. Хотя, были и шедевры.
О.БЫЧКОВА: Спасибо большое. Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты» был сегодня в программе «Особое мнение».
К.РЕМЧУКОВ: Спасибо вам.
Ярослав Вилков 
Дарья Гармоненко