Поплакать над сандвичем

Полиция пытается задержать участников акции в поддержку соратницы Таисии Осиповой. Фото Reuters

У меня неприятности. Я понимаю, что они мало кого интересуют, поэтому не собиралась писать об этих личных неприятностях статью. Я собиралась купить сандвич на обед и пойти в ближайший сквер на Лубянской площади – тихонько поплакать над сандвичем в тени деревьев у Соловецкого камня.

Купив еду, я шла грустная, но успокоенная, предвкушая час меланхолии. Но сквер возле Соловецкого камня оказался перекрыт. За сооруженным забором лежали на лавочках распаренные полицейские, периметр сквера обходила дама с собачкой. То есть дама-полицейский с натасканной на взрывчатку собакой. 2-е подразделение боевого полка расквартировалось в общественном пространстве, а я с сандвичем и водой не имела возможности сесть на лавочку.

«У нас учения», – пояснил полицейский. «Врешь, товарищ старший сержант, – подумала я. – У вас не учения, вы выполняете другое задание».

Действительно, уже несколько дней я слышала, что на Лубянской площади активисты движения «Другая Россия» пытаются провести молчаливую акцию в поддержку соратницы Таисии Осиповой, которая находится в СИЗО по подозрению в хранении и сбыте наркотиков. Ее друзья полагают, что Осиповой наркотики подбросили. Задумывалось, что активисты будут просто сидеть у Соловецкого камня, таким образом демонстрируя солидарность с арестованной соратницей. Но власти посчитали, что молчать в поддержку заключенной нельзя.

Но дело-то не в организации «Другая Россия», и не в Таисии Осиповой. Дело в том, что неделю сквер в центре города закрыт для всех без исключения москвичей. «Ополоумели вы, что ли?» – в сердцах спросила я сотрудника в форме. «Это не мы┘ это они», – философски парировал полицейский. Я так и не поняла, кого он имел в виду – руководство, которое принимает решение, или беспокойных граждан, которые решили митинговать, где не положено.

Я считаю, что люди, молча сидящие на лавочке, не помешают мне съесть сандвич в спокойствии. В Нью-Йорке, в Барселоне постоянно кто-то митингует, но это не мешает горожанам отдыхать в зеленых зонах по соседству. Но даже если допустить, что молчаливый протест несет серьезную опасность государственной безопасности, если допустить, что политическое молчание надо согласовывать с властями, все равно остается много вопросов к этому таинственному руководству, которое принимает решения.

Что это за уровень управления такой, что ради пресечения политической акции надо на несколько дней полностью перекрыть сквер в центре Москвы?

Запрещая очередную акцию протеста на Триумфальной или на Театральной площади, власти ссылаются на интересы других граждан, которым проведение акций может помешать. Мол, мы вынуждены ущемить политические права одних, чтобы другие могли спокойно жить в городе. Господа, в случае с Лубянским сквером право на мирные собрания вы ущемили, но нельзя сказать, что интересы простого москвича удовлетворены. И можно сколько угодно кивать на политических активистов, что они, мол, портят жизнь москвичам своими акциями, но не они должны обеспечивать комфортную жизнь в городе. К ним нет претензий – они свободные люди и делают, что хотят. А вот власть для того и существует, чтобы грамотно координировать желания москвичей.

Пока я дошла до другого сквера, расположенного по соседству, сандвич помялся, вода нагрелась. Спокойно пообедать в тени деревьев мне так и не удалось.