Ольга Мазаева – Станислав Антонович, есть ли в Белоруссии экономические предпосылки для того, чтобы свершилась революция?
═
– Наша экономика в крайне сложном состоянии. Износ оборудования в Белоруссии составляет 80%. Еще один показатель – банки, которые используют под кредитование экономики 67% своих кредитных ресурсов, в то время как норма 50% – не более. Банки по указанию Лукашенко дают кредиты предприятиям на выплату зарплат своим рабочим и на закупку нового сырья, хотя продукция лежит на складах и не продается. Внутренний долг наращивается комом, и это не может продолжаться до бесконечности. С другой стороны, формальные показатели роста у нас даже выше, чем планировалось, ВВП очень хорошо растет. Но я бы не сказал, что это такой уж хороший признак. Экономика развивается не в силу успехов малого и среднего бизнеса, а за счет 120 валообразующих предприятий, на которых заняты не более 15% всех работающих. Хотя у нас десятки тысяч предприятий, и именно они платят зарплату остальным 6–7 млн. человек. Ключевую роль тут играет внешний фактор. Россия поставляет нам газ по льготным ценам, а это, по оценкам Международного валютного фонда, составляет 6% ВВП. Нефть Белоруссия покупает тоже дешевле мировых цен, перерабатывает ее и поставляет на Запад – в Голландию, Великобританию, – но уже по рыночной стоимости. Если посмотреть структуру экспорта за прошлый год, то продукты нефтепереработки занимают одну из ключевых позиций.
═
– А как сами белорусы оценивают свой уровень жизни?
═
– За последнее время у нас стало меньше тех, кто живет за чертой бедности. У этих людей жизнь действительно улучшилась. Что касается тех граждан и семей, которые живут выше уровня потребительского бюджета (то есть могут тратить деньги на одежду, на путешествия), тут никакого роста не произошло. Я смотрел результаты мартовского соцопроса Независимого института социально-экономических и политических исследований: 47% опрошенных считают, что их экономическое положение не изменилось.
═
– Если белорусская экономика держится за счет административного ресурса и «метода кулака», то она рухнет...
═
– Если сравнивать ситуацию в Белоруссии с Украиной, то чисто экономически они не так уж отличаются. Вклады по банкам на душу населения вполне сопоставимы – у нас 200 долларов, и у них так же. Отличие в структурной перестройке. Украина перестроила свой убыточный сектор, предприятия либо закрыты, либо проданы инвестору. У нас они держатся за счет административного ресурса, искусственно. Это хорошо, так как в Белоруссии не было обвала. Но до бесконечности так продолжаться не может. Хотя я сам удивлен, насколько этот метод оказался живучим. Исходя из либеральной теории, приверженцем которой я являюсь, система давно должна была развалиться. Но она показала, что способна еще и развиваться. Думаю, лет пять это еще может продлиться. А потом неизбежно наступит обвал.
═
– То есть революция в Белоруссии будет, но не сейчас?
═
– Сегодня она точно невозможна. У нас совершенно иные условия. На Украине и в Грузии оппозиция к моменту переворота уже технически находилась у власти. Саакашвили был мэром Тбилиси, Ющенко возглавлял фракцию из 100 депутатов в парламенте. Они были в оппозиции, но в то же время и в системе. У нас инакомыслящих во власти нет. В парламент на последних выборах ни один оппозиционер не прошел. Кроме того, на Ющенко работал независимый телевизионный канал, ведущие газеты и журналы освещали демократический лагерь. У нас телевидение и пресса показывают деятельность только одного человека. По характеру власть Лукашенко очень жесткая, она способна на репрессии. Причем Украина и Киргизия сразу заявили, что не прольют кровь, у нас же все будет наоборот. Да и у самих украинцев было желание свободно избирать себе лидера. В Белоруссии соцопросы показывают, что против Лукашенко настроена треть нации, остальных он более-менее устраивает. На улицы эти люди не пойдут, потому что они не голодают.
═
– Те же соцопросы показывают, что в Белоруссии нет лидера, способного составить конкуренцию Лукашенко...
═
– У людей нет свободного доступа к информации, оппозиция отрезана от СМИ и практически не может себя рекламировать. Получается, что ее лидеры (например, Анатолий Лебедько, который только что вернулся из Грузии, где общался с высшим грузинским руководством) больше известны за пределами страны. Хотя власть еще и «обезвреживает» лидеров. Вспомните мэра Молодечно Геннадия Карпенко, министра внутренних дел Юрия Захаренко, вице-премьера Виктора Гончара. Теперь они известны всему миру как «исчезнувшие политики». Многих Лукашенко отправляет в отставку, едва они дорастут до определенного уровня популярности. Так было с ректором БГУ Александром Козулиным, с бывшим премьером Владимиром Ермошиным. В оппозиции есть достойные фигуры, я с большим уважением отношусь к Александру Козулину, к академику Владимиру Войтовичу, который был отправлен в отставку с поста председателя Совета Республики. Но они не на виду.
═
– Вы сказали, что экономический обвал неизбежен. Правда, в критические моменты Лукашенко способен прижать руку к сердцу, повиниться перед народом и убедить его, что нужно вместе идти дальше, и в очередной раз перехитрит всех, в том числе оппозицию...
═
– Народ созреет, когда власть доведет его до ручки. Но падение режима не обязательно связывать с обвалом. Это объективная неизбежность. Сохранить режим не удастся – независимо от того, останется Лукашенко у власти или нет. Мы находимся в центре Европы, в окружении стран, которые идут демократическим путем и будут усиливать давление. Так же ведет себя и Путин. При кажущейся авторитарности, все его тезисы можно брать на вооружение нашим демократическим силам. Я считаю, что Россия движется по пути демократии. Режим Лукашенко вынужден будет меняться сам в сторону демократизации, и его уже подталкивает к этому экономика. Либо возможна смена власти путем аппаратных игр, в том числе связанных с российским влиянием. Если Лукашенко не начнет меняться, переворот может совершить его ближайшее окружение – люди, которые поймут, что он уже не соответствует ситуации.
═
Минск
