Зукко и любовь

ДА, ЧТО-ТО совсем странное творится в Каннах в этом году. Во-первых, по части кино полное (ну или почти полное) безрыбье. Впрочем, на момент написания этих строк дело еще не дошло до тяжелой артиллерии - Жан-Люка Годара, Жака Риветта, Шона Пенна, Дэвида Линча. На них вся надежда, а то так и останется 54-й фестиваль как звездный час Ослика и Людоеда. Во-вторых, неплохо до того налаженная организация журналистского житья-бытья в этом году дала трещину. К компьютерам в пресс-центре невозможно подступиться: на входе встречает сотрудник пресс-центра с листом ожидания длиной в полжизни, человек 30-40. Это значит - сиди и жди, пока тебя вызовут. А ждать надо часа полтора. Приходится хитрить - то тайком подсовывать более счастливому коллеге, уже сидящему за компьютером, дискету со статьей и бумажку с адресом, зажатую в потном кулачке (подобные нарушения очередности вызывают сильное негодование бдительных сотрудников), то нахально садиться вне очереди за освободившийся компьютер и на вежливый вопрос: "Мадам, вы записаны в лист ожидания?" ласково кивать: "Да, мсье", - если повезет, можно проскочить. Порой конкурсные фильмы идут в одно и то же время, так что приходится выбирать, холодея от ужаса: а вдруг именно он, коим пренебрег, и получит "Золотую пальму"? Причем некоторые (опять же конкурсные) картины, на которые спрос выше, показывают в зале на 400 мест - вот так, к примеру, будут показывать не кого-нибудь, а живого классика Годара.

Впрочем, если все вышесказанное и имеет отношение к кино, то лишь очень косвенное. Хотя, конечно, странно, что самый крупный международный фестиваль пасует перед мелкими и легко решаемыми проблемами.

Есть проблемы и покрупнее. К примеру, само кино.

...Без Изабель Юппер, кажется, не обходится ни один Каннский фестиваль. Если она не ведет церемонию открытия или закрытия, то в главной роли где-нибудь да проявится. Ничего, впрочем, удивительного, Юппер - одна из самых снимаемых актрис французского кино. В этом году, правда, она снялась у австрийского режиссера Михаэля Ханеке в австрийско-французской ленте "Учительница музыки", где сыграла одинокую сорокалетнюю, донельзя закомплексованную профессоршу консерватории по имени Эрика. В плане карьеры - лучше некуда, по части личной жизни - полный провал. Да и откуда взяться личной жизни, если мамаша-деспот следит за каждым шагом, одну гулять не пускает, нежелательных друзей отваживает. И вдруг появляется чудный юноша, ученик, красавец, эрудит. Моложе, правда, лет на двадцать, но - влюблен. Карты в руки, однако Эрика хочет жестокого секса. Долгие годы она держит под кроватью до лучших времен наручники, цепи, плети. "Бери, милый, мордуй меня пока не устанешь", - наивно просит она возлюбленного. Возлюбленный страшно обижается, он привык к прозрачному сексу с ровесницами. И учительница музыки, попытавшись с горя всадить себе в сердце кухонный нож, опять остается наедине с Шубертом, Шуманом и мамашей. Компания неплохая, тем более что матушку очень сочно играет Анни Жирардо. Вообще из двух с лишним часов, что идет фильм, наиболее ценные как раз те сцены, где ссорятся, дерутся, плачут, прощают, издеваются друг над другом мать и дочь, поднаторевшие за многие годы в любви и ненависти. "Учительница музыки" - картина не о любви, тем более - не о сексе. И даже не о женщинах. Это картина о музыке. Не надо забывать, что действие происходит в Вене, самом музыкальном из всех городов. И несчастье Эрики не в том, что она до сорока лет так и осталась неопробованной мужчиной (хотя и в этом, конечно, тоже), а в том, что она - жертва музыки, жертва искусства, которое не терпит фальши, неискренности, предательства. Все-таки мужчины иногда куда глубже могут копнуть женскую натуру, чем женщины (в кино, конечно, речь только о кино). Сравнить картину Ханеке с картиной Корсини "Повторение" - насколько у Ханеке меньше пустой натужности, насколько реальнее кажутся на первый взгляд надуманные проблемы.

Есть что-то символическое в названии "Повторение". Двумя часами раньше "Учительницы музыки" показали фильм французского режиссера Клэр Дени "Ежедневное беспокойство", в котором жестокий секс вообще не знает удержу - один из персонажей, молодая дама, способна к истинному сексуальному наслаждению только в том случае, если загрызает партнера до смерти и вожделенно плавает в его крови. Короче, брутального секса - через край.

Только отдохнули от кровавого секса, пришел черед убиенных родителей. Представьте себе: два подряд фильма, в одном молодой человек в начале убивает родителей, и вокруг этого вертится сюжет, в другом - девочка-старшеклассница, задерганная строгими родителями, проделывает то же самое, но уже в конце. Первый фильм - "Роберто Зукко" - снял молодой французский режиссер Седрик Кан, второй - "Милая Рита" - сняла совсем молодая австрийка Джессика Хосснер. Оба поднимают проблему одиночества и безысходности, оба пытаются обвинить общество, но если проблема одиночества и безысходности худо-бедно присутствует, то вина общества не видна вовсе.