Алексей Мокроусов
Театральное наследие Пименова, в том числе работы к «Даме с камелиями», украсило его выставку.
Фото: каталог к выставке
Юрий Пименов (1903–1977) выглядит художником, у которого было вроде бы все и которому в то же время хронически не везло. Основатель Общества художников-станковистов (ОСТ, 1925–1932), одного из самых интересных в советской истории, он числится официальным академиком-классиком, лауреатом Сталинских и Ленинских премий. Его ранние шедевры, такие как «Инвалиды войны», оказались в тени его картин о новостройках – «Свадьба на завтрашней улице», «Модницы нового квартала», которые воспринимаются как его фирменный стиль. Блестящая графика иллюстрировала в основном книги Пименова, а идеология эксплуатировала его «Новую Москву» – двусмысленный гимн 1937 году. Лучшие проекты театральных постановок, вроде «Дамы с камелиями» в Центральном театре Советской Армии, так и остались неосуществленными. Статус классика позволял ему совершать бесконечные вояжи за границу, но то, как он смотрел на мир, порой удивляет жесткой реакцией начетчика. «Абстракционизм залил своей продукцией международную выставку искусства, – писал он после Венецианской биеннале, – продукцией, в малом проценте сумасшедшей, в основном же, безусловно, нагло-шарлатанской».
Но все это не отменяет его достоинств как живописца, приверженного прозе жизни, ее новостройкам и радостям быта, и мастерства как рисовальщика: графиков, подобных Пименову, в советской истории не так уж и много.
Графика составляет и основу нынешней выставки художника в московской галерее Леонида Шишкина. Работы для нее предоставили наследники Пименова и сам галерист, выкупивший недавно во Франции представительную пименовскую коллекцию, проданную туда из России в начале перестройки.
К выставке вышел в свет сборник Пименова «Земное искусство», составленный из записей художника и проиллюстрированный его же работами. Пименов любил публиковать свои заметки, снабженные эпиграфами из Пастернака и Рембо, Монтескье и Хемингуэя – об искусстве, путешествиях, наблюдениях над жизнью. В конце 1950-х – 1960-е у него вышло несколько таких книг. Читать их сегодня – наслаждение не только с точки зрения биографии частного лица, увлеченного полнотой жизни, восхищающегося женской красотой, но и портрета эпохи в целом: «Потом вдруг улица и дождь, узкий туманный переулок с высоким домом, сырой воздух и изящная женская фигура на тонких каблуках, переходящая дорогу, – за ней в сыром воздухе остается тонкий запах духов.
А за углом пронзительный и сварливый крик продавщицы в киоске, опять суета покупательниц, суета в автобусе, обыкновенный прозаический мир, а в автобусе двое совсем молодых, они держатся за одно кольцо, за одну ручку, и, ничего, ничего не видят, кроме друг друга» (пунктуация автора).
Это, конечно, не Шпаликов (тонкие каблуки и духи как-то не в его стиле), но разве вся мифология и поэтика оттепельного кино не представлена здесь в полном виде? А уж любовь к грозе и моросящему и вовсе сближает кинематограф и Пименова, признанного мастера дождя, бесконечно его рисовавшего и в «Ожидании», и в «Начале любви», а то и просто в «Проливном дожде». Поэтику Пименова многие сравнивают с кинопоэтикой. Он вообще был человеком кино, работал над «Кубанскими казаками», 27 лет преподавал во ВГИКе, рисовал киноплакаты – к «Петеру», «Женитьбе» Гарина–Локшиной, «Пышке». На выставке представлен эскиз плаката к фильму Сергея Герасимова «Дочки-матери». Плакат хоть и датирован 1974 годом, но по своей эстетике принадлежит скорее началу 1950-х.
Особый интерес вызывают театральные работы Пименова. Представленные на выставке материалы к «Даме с камелиями» 1946 года (один из эскизов этого цикла – проект занавеса – ошибочно датирован 1936 годом и приписан к свердловской постановке «Травиаты») принадлежат к вершинам советской сценографии. Можно только жалеть, что спектакль так и не был осуществлен. Благодаря пименовским наброскам остается только догадываться о возможной силе его воплощения. Или это был бы как раз тот случай, когда замысел впечатляет больше результата?
