Екатерина Барабаш
Люк Бессон объявил о механизме судейства. Механизм многим показался странным.
Фото Reuters
32-й Московский международный кинофестиваль задает привычный вектор зрительского внимания. Программа организована так, что внимание рассредоточивается, отвлекаясь от конкурсных блоков и обращаясь к не выпяченным точкам фестивального кинопространства.
Если говорить о конкурсе, то постепенно выходит на поверхность своеобразный общий знаменатель. Его наметил Клод Лелуш фильмом «Женщина и мужчины», который открывал фестиваль. Кажется, у кинематографистов возникла потребность расширить границы – не фокусироваться на только индивидуальной истории конкретного человека, но пропустить человека через историко-политический рентгенограф. Эта тенденция прослеживается в фильмах основного конкурса и программы «Перспективы», за исключением нескольких. Но эти несколько (например, фильм канадца Карла Бессаи «Коул») картины не меняют, видимо, им не хватает запала, чтобы, концентрируясь на личностной трагедии, гармонично заполнить ею весь фильм, и оттого сюжет срывается в схему, а герои немеют. Впрочем, с «политически оснащенными» фильмами из конкурсных программ это тоже случается, как у болгарина Ивайло Христова в «Следах на песке», где политики хватает, а честности недостает. Начать хотя бы с того, что и школьника, и человека пожившего, сбежавшего из родной страны и через 30 лет вернувшегося, играет один и тот же 36-летний Иван Барнев.
Что еще отличает пока конкурсные показы 32-го ММКФ, так это сентиментализм. Киноистории так стараются быть трогательными, что порой слезливость выходит на первый план, подменяя истинные чувства и реальную интригу. Чтобы выжать слезу, авторы то убивают главного героя, то дописывают финальную любовную сцену. Хотя вряд ли чрезмерная слезоточивость конкурсантов затуманит глаза председателю жюри Люку Бессону, который объявил основной критерий судейства – голос собственного сердца. Для главного судьи критерий, конечно, сомнительный. Хотелось бы других механизмов судейства.
Все давно знают, что ММКФ славен не конкурсом, поэтому на показах конкурсных картин большой зал мультиплекса «Октябрь», как правило, полупустой. Зато в маленькие залы, где идут параллельные программы, – очередь. Причем на фильмы, которые, как казалось, могут вызвать интерес лишь специалистов. Непросто попасть, скажем, на документальный цикл Александра Сокурова «Интонация» – беседы с разными людьми, каждая длиной в серию. Людей Сокуров выбирать умеет и, как разговорить их, тоже знает. Оттого шесть фильмов цикла смотрятся каждый как откровение.
Документальная программа ММКФ «Свободная мысль» на сей раз едва ли не самая привлекательная и во многом показательная. Например, картина «До востребования+Химиотерапия» Павла и Марцеля Лозиньских лишний раз доказывает тезис, который, к сожалению, многими так и остается не понятым: всякое произведение искусства вне зависимости от темы будет работать на благо, если выполнено честно и талантливо. Казалось бы, что может быть депрессивнее, чем в течение часа смотреть на онкологических пациентов и слушать их разговоры между собой во время сеанса химиотерапии? Однако тихая, но неизбывная воля к жизни этих людей, их сумасшедшая надежда на чудо оказывается поразительным по эффективности лекарством для любого зрителя от любой хандры.
