Екатерина Барабаш
Майк Тайсон считал себя повелителем мира.
Кадр из фильма
Документальных фильмов в наш прокат выходит немного. В отличие от Запада и Америки, где зритель уже давно привык поверять экранные чувства вымышленных героев реальными чувствами реальных героев, Россия пока не готова так же увлечься наблюдениями за «живыми» людьми. Поэтому каждый документальный фильм в нашем широком прокате – событие. Особенно если герой – знаменитый заокеанский хулиган, гениальный спортсмен, притча во языцех мирового бокса Майк Тайсон.
Даже те, кого жизнь и спортивные подвиги Майка Тайсона интересуют в последнюю очередь, этот фильм смотрят с нарастающим от эпизода к эпизода любопытством. Почему – легко догадаться. Очень хочется дождаться «момента истины»: Тайсон откусывает сопернику ухо. Об этом ухе слышал, наверное, даже глухой. На экране об этом рассказывает сам герой. Спокойно, тихо, монотонно. Он обо всем так рассказывает, этот громадный человек с татуировкой в половину лица. И, наверное, именно поэтому его можно слушать бесконечно.
Джеймс Тобэк, превосходный режиссер, прославившийся больше 30 лет назад упоительным триллером «Пальцы» с Харви Кейтелем в главной роли, выбрал единственно правильный ход для общения Тайсона с публикой. О вулканической жизни самого знаменитого после Мохаммеда Али боксера рассказывает сам Тайсон, сидя при этом среди наивных цветных подушек на белом диване, в трогательной белой рубашке на фоне уютной светлой кухни. Он заметно шепелявит, отчего кажется совсем беззащитным. На протяжении всего фильма приходится метаться между этой полуангельской формой и бешеным содержанием. «Я очень любил Дона Кинга (его менеджер. – «НГ»), – бубнит Майк. – Правда, очень. Но он обманул меня. Украл у меня миллионы долларов. Поэтому когда я начал его бить, не мог остановиться. Бил, бил, бил┘» И великолепно открытый взгляд: «Я был плохой, но теперь исправился, не судите меня строго».
Откровенность Тайсона моментами граничит с идиотизмом – чего стоит подробный рассказ о приверженности пиявкам, в которых он был почти что влюблен. Он собирал их, облеплял ими тело, внимательно смотрел, как они набираются его, тайсоновской, крови. Потом отковыривал их, внимательно рассматривал и продавал. Потом покупал снова, и снова начинался увлекательный процесс. И дальше: «Я был бог. Я был лучше всех. Я повелевал миром». И опять – трогательно открытый взгляд в камеру, взгляд пожившего раскаявшегося человека. От этого трогательного открытого взгляда хочется убежать, спрятаться. С тем же взглядом он, наверное, откусывал уши, насиловал девушек, бил вчерашнего лучшего друга. И пиявок отковыривал с тем же взглядом.
Мировая слава, добытая кулаками, страшна, хоть Тайсон и утверждает, что бокс – это в первую очередь работа мозгов. Но мозгами физиономии не расквасишь. И мозги Майк включил уже только на нарах. Включенные мозги высветили тот кошмар, что он носил в себе, разложили по полкам комплексы и попробовали их потихоньку извести. Фильм для Тайсона – своего рода сеанс психоанализа, трепанация души, не привыкшей думать.
Жизнь Тайсона, какой мы ее видим на протяжении полутора часов, похожа на историю из учебника для воскресной школы – «смотрите, что бывает с плохими мальчиками». Режиссер даже не прибегает к броским художественным эффектам – шепелявый косноязычный герой все делает сам, чтобы поселить в зрителе ощущение неуюта и страха. Периодически лишь маленький режиссерский ход – членение экрана на два-три экрана поменьше, где действуют, ходят и говорят Майки Тайсоны в разных ракурсах, – напоминает о том, что главным героем все же кто-то руководит. В этом, кстати, и проявляется мастерство Джеймса Тобэка – держать фильм в своих крепких руках, создавая иллюзию полной документальной свободы.
