Екатерина Барабаш На севере Норвегии, среди фьордов, на границе Норвежского и Баренцева морей, есть крошечный городок Харстад. Он знаменит качающейся на прибрежных волнах 150-летней каравеллой, которая умудряется еще выходить в море. Правда, с туристами – рыбачить на ней уже нельзя. И еще городок знаменит своим музыкальным фестивалем, настолько сумасшедшим, ярким, громким и нездешним, что кажется, будто кто-то здесь лишний – то ли фестиваль, то ли суровая северная природа.
Море злобствовало. Лил дождь. Унылый полярный день дарил никому не нужный свет сутки напролет. Казалось, в этом забытом краю нет ничего, кроме тоски. Но вот уже 47 лет каждый год в июне тоска полярного дождливого дня отступает перед лицом Международного музыкального фестиваля Северной Норвегии.
Уникальность фестиваля – в его небывалой эклектичности. В маленьком, с 20 тысячами населения, Харстаде, шесть концертных залов – от большого, 1,5 мест до совсем крохотного. И во всех – концерты, самые разные. В одном зале группа из Пуэрто-Рико, обладатель «Грэмми», заводит всех оглушительным хип-хопом, перемежая его с рэпом и латиноамериканской урбанистической музыкой. Зал, в котором выступают пуэрториканцы, носит суровое название «Nordic Hall», но кроме названия, ничего нордического в нем нет. А если бы и было, то любая северная холодность мгновенно расплавилась бы от латиноамериканского музыкального экстаза.
Рядом, в местной картинной галерее, можно в одном из залов сесть прямо на белоснежный пол и умилиться прелестной «музыкальной картинке»: тут же, среди картин и зрителей, сидит, обложившись кучей непонятных приспособлений, трепетная девушка. Она норвежка, ее зовут Мэри Квин Брюнволь, и у нее невиданная манера петь хором с самой собой, да еще в разных музыкальных жанрах и направлениях. Она всегда на сцене одна – только записывает сама себя и добавляет записи к собственному голосу, так и получается будто бы хор из нее самой. Ее музыка – одновременно тихая и пронзительная, нежная и рваная.
В нескольких сотнях метров каждый вечер дает представления цирк-шапито братьев Рональдо – «Cucina dell’arte», «Кухня искусств». Точнее – это искусство кухни, потому что братья творят немыслимые трюки с тарелками, блюдами и прочей кухонной утварью. Летающая пицца, итальянский темперамент, множество коротких историй – все это, честно говоря, вообще имеет мало отношения к музыке, но тут это никого не смущает. Суровые северные люди не страшатся мелких несовпадений.
Но самым пиком, настоящей кульминацией фестиваля стал, конечно, Юрий Башмет с «Солистами Москвы». Два вечера подряд они будили в соотечественниках Грига и Гамсуна все музыкально-культурные ресурсы, словно доставая из самой глубины норвежской души все запасы аплодисментов, на которые способен северный меломан. «Тугая публика», - несколько загадочно выразился маэстро после первого концерта в местном Доме культуры (Kulturhus). «Тугая» - это как пружина, которую сначала попробуй раскрути, зато когда уж раскрутил, свернуть ее обратно будет не под силу. Это правда – сначала публика слушала настороженно (Шостакович, похоже, не всем оказался сходу мил), хлопали охотно, но словно бы стесняясь. Дальше – Моцарт, Пятый концерт для скрипки с оркестром. Это пошло уже чуть веселее. Совсем развеселились неожиданно на пьесе «Кол нидрей» для виолончели с оркестром на тему еврейских литургических мелодий. А когда уж оркестр сыграл «Польку» Шнитке, публика вообще оказывалась отпускать музыкантов.
В этом году фестиваль совпал с норвежско-российскими днями культуры в Северной Норвегии – здесь же, в Харстаде, деятели культуры и политики двух стран встречались для обмена опытом, обсуждали проекты развития и сотрудничества в области искусства и культуры. Это днем, в деловой официальной обстановке. А вечером шли вместе прыгать под хип-хоп и отбивать ладони на концертах «Солистов Москвы». И после этого уже никаких слов не надо, никаких обменов опытом – весь опыт здесь, в музыке, в нотах, в северной холодной стране, которая бывает, оказывается, такой теплой.
