0
4440
Газета Культура Печатная версия

01.07.2024 18:08:00

Выставка о первом российском глянце в Музее русского импрессионизма

Dolce. Vita. Чересчур

Тэги: выставка, первый российский глянец, журнал красивой жизни, музей русского импрессионизма


выставка, первый российский глянец, журнал красивой жизни, музей русского импрессионизма Журнал «Столица и усадьба» был щедро иллюстрирован картинами современных художников. Фото со страницы Музея русского импрессионизма во «ВКонтакте»

Проект «Журнал красивой жизни», сделанный директором Музея русского импрессионизма Юлией Петровой и специалистом выставочного отдела Ольгой Юркиной, – выставка каникулярная. Рассказ о первом российском глянцевом журнале «Столица и усадьба», чья жизнь началась накануне Первой мировой войны и закончилась в 1917 году, вместил почти 100 работ из 44 музеев и 14 частных собраний. На стенах оказались произведения, которые были в журнале воспроизведены или упомянуты. Спецпроект на третьем этаже переводит стрелки красивой жизни на современное искусство.

Солнечный луч щекочет репродукцию «Спящей Венеры» Джорджоне-Тициана на светлой стене. Это все, что есть на картинке Екатерины Гольдингер. Это лучшее, то есть самое безусловное с точки зрения вкуса, что есть на выставке. Приемная дочь в семье врачей Окуньковых-Гольдингеров, живописи она училась в частном порядке, в том числе у Леонида Пастернака, и кому-то больше известна как искусствовед Пушкинского музея, где работала в 1920–1930-х. Но живописью Гольдингер занималась всю жизнь, выставки – отдельная часть ее биографии.

«Столица», «Усадьба в прошлом и настоящем», «Старый Петербург», «В зрительной зале», «Туризм», «Художественные выставки», «Портреты старые и новые» – выставочные разделы следуют журнальным рубрикам. В какой-то степени в издании речь шла и о литературе. А еще там печатали беззлобные шаржи, в том числе известного отнюдь не беззлобными карикатурами на Дягилева и Тенишеву Павла Щербова. Все вместе подавалось легким слогом необременительной светской приятственности. Издатель Владимир Крымов лавировал, обходя острые углы современности и, судя по всему, приравнивая эстетическую свободу к отсутствию стилистической выдержанности. В щедро иллюстрированных номерах «Столицы и усадьбы» являлись портреты откровенно салонные, часто с простодушием проскакивающие грань безвкусицы, – и одновременно театральные эскизы мирискусников Бакста или Добужинского. Когда видишь скопление тел и лиц-масок «В парижском кафе» циника Бориса Григорьева или кубофутуристические изломы в «Фантазии» Георгия Якулова – те выглядят скорее иноплеменниками, безуспешно пытающимися расшевелить хоть столицу, хоть усадьбу.

В журнале нашлось место и старой аристократии, и новой элите, и определенным представлениям о народной жизни. На открывающем выставку парадном портрете Виктора Штембера – правнучка Николая I и Жозефины Бонапарт, урожденная графиня Богарне, баронесса Дарья Евгеньевна Гревениц. Организовав санитарный отряд в начале 1917-го, она уехала на австрийский фронт. Приветствуя Февральскую революцию, в октябре отправилась в Германию, приняв баварское подданство, однако через год вернулась и работала в библиотеках. В 1927-м стала гражданкой СССР, спустя 10 лет была расстреляна… Портрет Штембера, сперва привечаемого старой аристократией, а потом и вплоть до его смерти в 1921-м – революционерами и партийцами, создан в 1912 году. Сведения о дальнейшей судьбе баронессы корректируют отношение к изображенной, но к живописи – вряд ли. Штембер сплел все со всем, здесь есть пейзажный задник а-ля Боровиковский и есть приличествующий парадному формату шпиц, одним глазом спящий, вторым же поглядывающий куда-то в сторону (в журнале даже завели отдельную рубрику «Наши любимцы», к счастью, обойденную вниманием выставки). В том же направлении, куда смотрит усыпанная розами томная хозяйка. Взгляд отдыхает на портрете девушки, возможно, дочери некоего судьи Смирнова, написанном Петром Келином без роскошеств костюма и обстановки, но с обаятельной непосредственностью позы и лица. В почерке пока еще угадывается вкус учителя – Серова (среди учеников самого Келина будет, с одной стороны, Маяковский, с другой – Иогансон) и совсем не угадывается будущая метаморфоза, которая приведет Келина в том числе к изображениям вождей.

Отдыхает взгляд недолго и снова упирается в Штембера. Безвестную обнаженную рецензент «Столицы и усадьбы» Сергей Кондаков, приемный сын знаменитого искусствоведа Никодима Кондакова, окрестил «Роковой» с загадочным взглядом огромных голубых глаз». С уверенностью не скажешь, чем именно он пленился в модели, во всяком случае стараниями художника и на беду выражение этих остекленевших глаз с изящным телосложением сочетается комически.

Издатель Владимир Крымов и сам вырвался в новую элиту. Семья не отличалась достатком, так что капитал он сколотил, работая торговым посредником в фирмах родственников. Редакционный же опыт получил в «Новом времени». Манила его не только мечта о красивой жизни – Крымов был обуреваем идеей вступить в «Английское собрание», закрытый клуб, еще со второй половины XVIII века аккумулировавший creme de la creme общества. Журнал, хотя и сочетавший вещи чересчур разнородные, хотя и рекламировавший не только FIAT, но и беллетристику своего издателя, – если и не отличался особой интеллектуальной или эстетической изысканностью, зато мог похвастать полиграфией, ради которой Крымов не жалел средств. А главное, сбылась мечта: при принятии в клуб не оказалось ни единого «черного шара».

Похоже, кураторы относятся к вкусовой вакханалии изучаемого предмета с изрядной долей иронии, то и дело сбивая интонационные регистры юмором сопоставлений. Начиная афишей, с которой ряженая в народном костюме дивится чадящему Ленинградскому проспекту, – и вплоть до обложки каталога, с которой, оголив плечи и поджав губы, взирает Зинаида Штильман. Под обложкой обнаруживается, что модель была одарена любвеобильностью, пять раз ходила замуж, а язвительности Лили Брик, действительно ли она живет с мужчинами ради денег, парировала: «А что, Лиля Юрьевна, разве даром лучше?» Из разных разделов друг на друга смотрят старинные усадебные комнаты, псковская древность, нефтехранилища Баку (у Анны Остроумовой-Лебедевой) и жаркий Капри, светские львицы, крестьяне и, к примеру, балерина Евгения Лопухова, еще в 1915-м выведенная Федотом Сычковым не хуже будущих ударниц труда.

Само попурри из «столично-усадебных» иллюстраций – ставка на шутку, местами на утрирование и часто – на дистанцию. «Есть ступень культурности... начиная с которой художник умеет отличать обнаженное от пошлого» – слова, появившиеся в одном из журнальных выпусков, теперь подверстали к махине Виталия Тихова с плещущимися среди березок дебелыми купальщицами. Одной из необычных находок стала «Хозяюшка» Анастасии Ухановой, примечательная не столько натюрмортом с россыпью даров земли, сколько вдруг передающим из русской глубинки привет Дюреру зайцем, которого художница могла видеть, путешествуя по Европе. О вкусах не спорят. Но тут очень хочется. 


Читайте также


Присвоение цвета под красной звездой: от Туркомстариса до Турксиба

Присвоение цвета под красной звездой: от Туркомстариса до Турксиба

Дарья Курдюкова

Выставку "Путь на Восток" представляют в Новой Третьяковке

0
1310
 ВЫСТАВКА "Святой Победоносец"

ВЫСТАВКА "Святой Победоносец"

0
1056
 ВЫСТАВКА "Поворот на Восток"

ВЫСТАВКА "Поворот на Восток"

0
1043
Военные вузы России устроили выставку для абитуриентов на Поклонной горе

Военные вузы России устроили выставку для абитуриентов на Поклонной горе

Елена Крапчатова

Представители учебных заведений до 16 мая будут общаться с потенциальными курсантами среди образцов исторической боевой техники

0
2647

Другие новости