Юрий Александров С учетом ожидаемого дальнейшего увеличения экспорта нефти из России принципиальное значение приобретает вопрос о развитии нефтетранспортной инфраструктуры в ближайшей и отдаленной перспективе. Проблема наращивания экспортных мощностей уже не сводится к гонке на опережение между «Транснефтью» и нефтяными компаниями. На первый план выходят стратегические решения.
Сегодня определились три стратегических направления. Прежде всего это уже существующая и продолжающая развиваться Балтийская трубопроводная система (БТС), предлагаемая несколькими крупнейшими российскими нефтяными компаниями Мурманская трубопроводная система (МТС) и проект трансконтинентального нефтепровода в восточной части страны (Ангарск–Находка с ответвлением на Дацин).
Единственный стратегический проект, в отношении которого все очевидно, – это БТС. Через два года ее мощность должна возрасти до 62 млн. тонн нефти в год. Известно, откуда возьмется эта нефть и для кого она будет предназначаться, просчитаны даже тарифы на ее прокачку. Единственное препятствие – протесты экологов стран Балтии и некоторых стран Северной Европы – может быть устранено без принципиальных затруднений.
Близка к завершению (II квартал 2004 г.) первая очередь строительства экспортного нефтепродуктового терминала компании «ЛУКОЙЛ» в Высоцке. Проекты развития нефтеэкспортных комплексов имеют компании «Сургутнефтегаз» и ТНК-BP. Куда сложнее обстоит дело с другими планируемыми нефтепроводами стратегического назначения.
Инициаторы проекта Мурманской трубопроводной системы – нефтяные компании ЮКОС, «Сибнефть», «ЛУКОЙЛ», «Сургутнефтегаз» и ТНК, цель – организация регулярного экспорта крупных объемов российской нефти в страны Северной Европы и США. Но до сих пор проект существует только в виде декларации о намерениях его инициаторов, не определены ни начальный пункт нефтепровода, ни его маршрут. К тому же частные компании – и это хорошо иллюстрирует проект «ЛУКОЙЛа» по сооружению терминала в Высоцке – строят долго, со значительными технологическими проблемами. Неудивительно, что МТС не включена в число приоритетных проектов Энергетической стратегии РФ.
Президент и правительство твердо заявили позицию: все магистральные нефтепроводы должны принадлежать государству в лице «Транснефти». Уже это может сделать МТС «бумажной трубой». Но есть и другие непроясненные моменты.
Мурманск – единственный на российском европейском Севере и Северо-Западе незамерзающий морской порт, способный принимать танкеры дедвейтом (водоизмещением) до 350 тыс. тонн, в то время как правила прохождения проливов ограничивают его 145 тыс. тонн на Черном море и 110 тыс. тонн на Балтике.
Успех всего замысла во многом упирается в проблему освоения новых месторождений в тяжелых условиях российского европейского Севера и арктических морей. В отношении американского рынка неясностей еще больше. Так, по мнению Вагита Алекперова, объем экспорта российской нефти в Америку можно довести к 2010 г. до 50 млн. тонн в год. Идея импорта российской нефти находит поддержку и в США после событий 11 сентября 2001 г.
Возможно, не следует принимать полностью всерьез попытки Норвегии и некоторых других скандинавских стран воспрепятствовать наращиванию экспорта российской нефти с Кольского полуострова, ссылаясь на угрозу экологии региона. Но даже это потребует ответных мер, включая необходимость располагать танкерами с двойным корпусом, которые считаются безопасными с точки зрения охраны окружающей среды и которыми, как известно, наша страна не располагает.
Проблема танкеров, кстати говоря, имеет и еще одну сторону. Неизвестно, найдутся ли их свободные емкости для транспортировки российской нефти в США в самой Америке или за ее пределами. Ведь речь идет о крупнейших судах водоизмещением от 300 тыс. тонн и более, которые в мире наперечет. Пока практически не разрешен вопрос о соответствии качества российской нефти возможностям НПЗ на восточном побережье США, а единственный американский порт, способный принимать танкеры дедвейтом свыше 300 тыс. тонн, работает с другими поставщиками на долгосрочной основе. Неясно, смогут ли другие американские терминалы принимать российские суда с меньшим водоизмещением.
Пока очевидно: стратегические замыслы как российского правительства, так и нефтяных компаний в области нефтяного экспорта еще не перешли из состояния желательного в состояние практически возможного.
