Made in Russia рискует не найти покупателей

Глава Минпромторга Денис Мантуров рад росту отечественного несырьевого экспорта. Фото Reuters

Власти рассматривают экспорт в качестве экономического драйвера. А для некоторых ведомств и лоббистов внешний рынок негласно стал важнее внутреннего. Министерство сельского хозяйства, которое ранее анонсировало превращение России в нетто-поставщика продовольствия, сообщило о выросшем на 15% экспорте зерна. Минпромторг похвастался почти 20-процентным ростом несырьевого экспорта и объявил о первых выданных сертификатах в рамках программы Made in Russiа, призванной повысить узнаваемость российских товаров за рубежом. 

Но одновременно с этим ООН предупредила, что на фоне низкого мирового спроса надежды многих стран вырасти за счет расширения экспорта сейчас могут не оправдаться.

Минпромторг и Российский экспортный центр (РЭЦ) сообщили в среду, что за первое полугодие 2017-го несырьевой неэнергетический экспорт РФ составил 57,2 млрд долл., это на 18,7% больше, чем было в первом полугодии 2016 года. 

По словам главы Минпромторга Дениса Мантурова, «в физическом выражении несырьевой неэнергетический экспорт тоже продемонстрировал положительную динамику, увеличившись на 6,4%».

«Наиболее значительный рост зафиксирован по продовольствию – 19,4%, драгоценным металлам и камням – 15%, текстилю, одежде, обуви – 11,6%, стеклу, керамике, изделиям из камня – 10%, – перечислил министр. – Это наглядно демонстрирует постепенную диверсификацию несырьевого неэнергетического экспорта».

Кроме того, как сообщила пресс-служба министерства, «активно развивается проект Made in Russia, направленный на продвижение бренда и торговой марки»: «Минпромторг в 2017 году выделил на эти цели 370 млн руб.». Речь идет о системе добровольной сертификации, когда наиболее безопасным и надежным экспортерам после проверки дается право использовать знак «Russian Exporter».

Минпромторг и РЭЦ объявили о первых выданных сертификатах: участниками программы стали КамАЗ, «Тролза», «дочка» ЛУКОЙЛа, «Айсберри», также в списке производители сельхозтехники, медицинской техники, сувениров и т.д. – всего 11 компаний. Еще около 30 производителей сейчас проходят проверку. «Вторым этапом для компаний – участников программы станет сертификация партий продукции и получение права на размещение знака Made in Russia на упаковке или самой продукции», – добавили в РЭЦ.

Один из примеров перспективного несырьевого экспорта – поставки военной техники. В частности, холдинг «Вертолеты России» сообщил вчера о поставке иностранному заказчику первых ударных вертолетов Ми-28НЭ «Ночной охотник», оснащенных бортовым комплексом обороны, передает Интерфакс. Гендиректор холдинга Андрей Богинский отметил, что поставка экспортной партии «Ночных охотников» – «значимое событие для холдинга, поскольку эти машины задают новые стандарты на мировом рынке ударных вертолетов».

Возлагаются надежды и на другие виды экспорта – президент Владимир Путин не раз их перечислял. «По некоторым экспертным оценкам, экспорт российской IT-индустрии в 2015 году составил уже 6,7 млрд долл. А экспорт вооружения у нас в 2015 году был 14,5 млрд долл. Мы в этих гражданских областях скоро догоним уже экспорт вооружения. Экспорт сельхозпродукции и продовольствия вырос до 16,2 млрд долл. Очень хорошие показатели», – говорил президент осенью 2016-го.

Минсельхоз вчера сообщил, что, по данным территориальных управлений Россельхознадзора, на основании выданных фитосанитарных сертификатов с начала 2017–2018 сельхозгода (начался в июле) по 11 сентября Россия экспортировала 10,7 млн т зерна и продуктов его переработки. Это примерно на 15% больше, чем было экспортировано на аналогичную дату прошлого сельхозгода (9,3 млн т).

По словам первого замминистра сельского хозяйства Джамбулата Хатуова, «урожай текущего года полностью закрывает потребности внутреннего рынка». И перед экспортерами стоит важная задача по перераспределению излишков собранного урожая и реализации их на внешних рынках, добавил он.

Минсельхоз поставил перед собой амбициозную цель – поставлять продовольствия на экспорт больше, чем закупать его у других стран. «По итогам прошлого года экспорт сельхозпродукции и продовольствия вырос на 4% и составил 17 млрд долл. Мы уверенно движемся к цели по превращению России в нетто-экспортера продовольствия, и в ближайшие годы Россия может поставлять за рубеж больше сельхозпродукции, чем закупать. В последние 20 лет сельскохозяйственный импорт преобладал над экспортом, но мы видим динамику последних трех лет: импорт сокращается, а экспорт растет», – рассказывал глава Минсельхоза Александр Ткачев на правительственном заседании весной этого года.

Снижение конкуренции за счет ограничения импорта, рост внутренних цен и соответственно падение внутреннего потребления – похоже, второстепенные факторы для некоторых чиновников. Куда важнее для них – лоббирование интересов крупнейших производителей и продвижение на внешних рынках (см. «НГ» от 14.09.17).

Проблема же состоит в том, что надежды властей подстегнуть экономический рост за счет экспорта могут не оправдаться в полной мере. Конференция Организации Объединенных Наций по торговле и развитию (ООН ЮНКТАД) подготовила доклад, в котором, в частности, написано следующее: «В этом году, вероятно, можно ожидать ускорение роста мировой торговли после весьма низких темпов в 2016 году. Однако существуют сомнения относительно долговременности тенденции к расширению экспорта из стран с формирующейся рыночной экономикой, которая во многом объединяет эти положительные изменения».

«В условиях низкого мирового спроса мировая торговля скорее всего не сможет обеспечить повсеместный рост, разве что в отдельных странах и при определенных обстоятельствах. Кроме того, постепенно тает надежда на быстрый прорыв на многосторонних торговых переговорах, в значительной степени ориентированных на развитие», – предупреждают в ООН. Авторы доклада считают, что для того, чтобы простимулировать мировую торговлю, спрос и в целом рост, странам сообща «необходимо как можно быстрее отказаться от политики жесткой экономии».

Организация экономического сотрудничества и развития вчера обнародовала прогноз, согласно которому рост мирового ВВП по итогам 2017-го составит 3,5%, а в 2018-м – 3,7%. Это почти совпадает с прогнозами Международного валютного фонда, который после роста мировой экономики на 3,1% в 2016-м ждет роста на 3,5% в 2017-м и 3,6% в 2018-м.

В ЮНКТАД приводят другие оценки: «В 2017 году в мировой экономике наблюдалось некоторое оживление, хотя и недостаточное. Ожидается, что темпы роста возрастут до 2,6%, что немного выше по сравнению с 2016 годом (2,2%), но значительно ниже темпов роста до финансового кризиса, составившего в среднем 3,2%. По прогнозам, в большинстве регионов рост будет незначительным». В таких условиях рассчитывать на бум внешней торговли не приходится.

Опрошенные «НГ» эксперты призывают объективно оценивать перспективы российского экспорта. «Даже при условии двукратного снижения стоимости энергоресурсов их доля в структуре экспорта не опускается ниже 60%. Во внешней торговле, если не считать энергоносители, Россия была, есть и скорее всего останется нетто-импортером, даже несмотря на усилия, затраченные на импортозамещение. Для всех ключевых торговых партнеров наша страна представляет собой интерес в первую очередь в качестве рынка сбыта собственной продукции», – считает аналитик компании «Солид Менедждмент» Сергей Звенигородский.

«Высший пилотаж – экспорт технологий, и здесь у России не все так хорошо, как хотелось бы. Супердрайвером может стать технологический бум, если государство действительно сильно озаботится цифровой экономикой и начнет поощрять этот кластер. Потому что, несмотря на нестабильный геополитический фон, санкции на идеи наложить сложно, а стагнации спроса на них нет никогда», – замечает вице-президент «Деловой России» Татьяна Минеева.

Профессор Российского экономического университета им. Плеханова Сергей Орлов не увидел серьезной угрозы для основных статей российского экспорта. «Спрос на энергоносители, включая ядерную энергетику, на вооружения и военную технику, зернопродукты, лес и лесоматериалы, рыбопродукты и космические технологии на мировом рынке реализуется в первую очередь», – утверждает Орлов.

В то же время, как считает первый вице-президент Российского клуба финансовых директоров Тамара Касьянова, на фоне вялого мирового спроса под угрозой оказываются те отрасли, которые «были слабо развиты все эти годы: легкая промышленность, машиностроение, электроника».