Фото Reuters
После телефонного разговора президентов Владимира Путина и Дональда Трампа и Москва, и Вашингтон объявили, что формируют переговорные группы. Прорабатываются детали личной встречи двух лидеров. Путин пригласил Трампа приехать в Москву, но это, как сказал пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, вовсе не означает, что такой визит приурочат к юбилею Победы. А Трамп, общаясь с журналистами, упомянул Саудовскую Аравию.
Сам разговор (возможно, уже не первый, но первый официально обозначенный) вовсе не означает, что украинскую проблему скоро успешно решат. Тему санкций, признания Крыма и четырех новых российских территорий президенты, как сообщают в Кремле, не обсуждали. Просто возникло ощущение движения. Ожидание переговоров, какого-то мирного урегулирования, конца или хотя бы временного прекращения конфликта стало нормой.
Движение обозначилось, когда Москва после визита спецпредставителя Трампа Стива Уиткоффа освободила американского учителя Марка Фогеля, приговоренного к 14 годам тюрьмы за контрабанду наркотиков. В ответ США согласились выпустить на свободу российского предпринимателя Александра Винника. Уиткофф заявил, что этот обмен «может стать сигналом о том, какими будут рабочие отношения Путина и Трампа в дальнейшем». Но речь пока скорее идет о том, что личная воля и энергия двух президентов может временно заменить неработающие институты.
Уиткофф уже включен в состав американской контактной группы по Украине. Одновременно в Европу и Украину отправился спецпосланник Трампа Кит Келлог, который ранее представлял контуры плана урегулирования конфликта. Некоторые аналитики отмечают, что в Москве к фигуре Келлога относятся скептически, и поэтому Трамп может разделить сферы ответственности между двумя своими представителями. Уиткофф при таком разделении займется переговорами с Москвой, а Келлогу доверят Украину и Европу. В этом наблюдатели видят и проблему: Трамп столкнется со слишком разными картинами событий, разными видениями мира.
Для Трампа, если он действительно хочет остановить и даже завершить конфликт, это едва ли плохо. Потому что, судя по ранним заявлениям, новоизбранный американский президент считал возможным решить проблему с наскока, полагая, что именно его энергии и бизнес-хватки и не хватало все эти годы. Постепенно приходит понимание, что это не так. И представители новой администрации уже говорят, что никаких конкретных сроков и формата завершения конфликта они назвать не могут.
Агентство Bloomberg предполагает, что один из вариантов мирного соглашения – отказ Киева от территориальных притязаний. Трамп заявил, что Украине едва ли удастся вернуться к прежним границам. Тем самым он, видимо, очертил контуры реальности для Владимира Зеленского, обозначил горизонт ожиданий. Однако в Киеве продолжают говорить о возможном территориальном размене, о Курской области, и такой расклад совершенно не устраивает Москву. Она намерена продолжать бои до тех пор, пока Курская область не перестанет рассматриваться Киевом как карта в игре, аргумент в переговорах.
Европейские государства задеты тем, что процесс запускают без них. Но они не предлагают и реалистичных планов, настаивают на нерушимости украинских границ, заверяют Киев в безусловной поддержке. У Трампа же для Европы, похоже, есть свой план. Помочь восстанавливать Украину. И закрыть вопрос с миротворцами. Он хотел бы заключить сделку, а Европе отвести роль исполнителя. Едва ли европейцев это устроит. Но сами они пока лишь дают понять, что с ними нужно считаться. Без конкретики.
Геннадий Петров 
