Ирина Котова Первой книгой, втянувшей меня в дальнейшее чтение, стала «Легенда об Уленшпигеле». Потом, как ни странно, несколько раз перечитывала «Овод» Войнич. Думаю, тогда, в четвертом классе, меня очень тронула романтическая идея самопожертвования. Первым по-настоящему большим чтением стал Владимир Набоков – всё. Тогда больше всех полюбился роман «Подвиг». До сих пор Набоков – любимый писатель.
Достоевский или Толстой? Видимо, все-таки – Достоевский, не на уровне фразы или образа, а скорее – мысли. Хотя очень люблю Толстого.
В машине часто слушаю «Голод» Гамсуна, «Час ожидания» Бёлля, «Мы» Замятина, Сэлинджера. И всегда – сильнейшее впечатление. Очень близок Газданов.
Лермонтов вкупе с Врубелем чуть ли не погубили меня «Демоном». Влюбилась.
Из поэтов, конечно же, Мандельштам, Пастернак, Цветаева, Транстрёмер, Кристенсен, Бродский. Очень много из Маяковского в юности знала наизусть. Буквально заговаривалась им. Очень любила ушедшего на днях Алексея Цветкова. Он умел удивить. Пригов как явление производил ошеломляющее впечатление. А какой нездешний, выходящий за все возможные рамки, был Вася Бородин.
Вообще перечислять любимых писателей – дело неблагодарное. Договорить невозможно. И всегда не знаешь, что делать с ныне здравствующими современниками. Сейчас трудно говорить на эти темы, потому что в рамках происходящего в мире все, что случилось в литературе и собственной жизни, кажется несущественным.
Марианна Власова 
комментарии(0)