Меж поэтом и банкиром

Моя знакомая полжизни не может выйти замуж. Из-за любви. Не потому, что все эти годы сохнет по безнадежно женатому мужчине. Ей мешают сразу две разновидности любви – к слову и к деньгам. Вале всегда хотелось, чтобы ее избранник был натурой утонченной и творческой и при этом материально очень обеспеченной. Поэт и банкир в одном лице. Побродив по литсборищам и не найдя ничего похожего на поэтического или прозаического олигарха, Валя попытала счастья в бизнес-кругах. Но, во-первых, ассортимент свободных мужчин оказался там гораздо скуднее. Во-вторых, деловые люди ничтожно мало интересовались высокими материями, и попытки завести разговор о поэтике Андрея Белого или хотя бы Игоре Северянине как-то быстро сходили на нет. Стихотворным ананасам в шампанском бизнесмены предпочитали реальные. Может, это и неплохо, но┘

Вале надо бы почитать Вячеслава Пьецуха.

«Русский народ по своей природе не промышленный, не торговый, он прежде всего художник и большой выдумщик насчет каши из топора. Оттого редко встретишь чистого русака среди крупных капиталистов, профессиональных революционеров, перекупщиков, идеологов стирального порошка┘ Мы главным образом созидаем невещественные миры. То есть русский народ постоянно находится в художественном поиске, решает метафизические задачи, чем бы он на самом деле ни занимался, будь то государственное строительство, или футбол, или битва за урожай┘

Непосредственная художественная работа у нас обыкновенно делается «на ять», Россия дала миру великую литературу, с которой, пожалуй, нейдет в сравнение никакая другая, явила утонченную музыкальную культуру, уникальную живопись и целые две школы актерского мастерства┘ А вот в сфере материального производства мы сильно не преуспели и ничего не дали миру, кроме хитрого огнестрельного аппарата, который будет стрелять, даже если его кирпичом чистить, а то и не чистить его совсем. В остальном автомобили у нас не заводятся, телевизоры не показывают, земля не родит, туалетная бумага появилась одновременно с космическим кораблем. Отсюда следует, что, кабы не наша разносторонняя культура, России было бы даже как-то беспочвенно, никчемно существовать».

Хотя предприимчивые люди на Руси водились всегда. Пришел Лопахин и вырубил к чертовой матери вишневый сад, чтобы сдать землю в аренду. А Гаев остался с разинутым ртом возле воспетого им шкафа (в том, что Гаев поэт, сомнений нет: слоняется без дела и говорит ритмической прозой). А возможно, Лопахин и шкаф себе забрал и приспособил для хранения бухгалтерской отчетности. Однако нельзя сказать, что предпринимательский дух одержал в России окончательную победу над поэзией. Даже в наше рыночное, как любят выражаться, время. Оглянитесь: сколько вокруг стихов (и проз), которые тысячи и тысячи людей сочиняют и издают за собственный счет, захламляют ими интернет и с завываниями читают на бесконечных литвечерах┘ И все это без малейшей надежды не то что на прибыль – хотя бы на окупаемость затраченных сил и времени┘

В общем, что бы ни говорили, мы остаемся нацией сумасшедших поэтов, а не скучных банкиров, и соединить эти две несовместные ипостаси пока не получается. Может быть, когда-нибудь появится на Руси новый вид поэтов-бизнесменов – не платежеспособных графоманов, которых и сейчас пруд пруди, а по-настоящему талантливых и материально успешных литераторов┘ Жаль только, в ту пору прекрасную Валя, наверное, выйдет из брачного возраста.