Алексей Нилогов. Конкуренция левых и правых напоминает взаимодействие левого и правого полушарий головного мозга, которые дополняют друг друга, удачно соблюдая известную асимметрию. Левое полушарие отвечает за речь и последовательную обработку информации, а правое – за целостное восприятие действительности. Если левые претендует на либерально-революционный пафос, то правые – на консервативно-революционный. Отсутствие четких границ по ту сторону левого и правого дискурсов приводит к тому, что левые правеют, а правые левеют. Все перемигиваются пустыми знаками, создавая видимость борьбы идеологий.
Левые – это идеологические юродивые, которые готовы пойти на самые радикальные меры с тем, чтобы выгоднее отличаться от конформизма правых. Левые идеи в России являются показателем нашей европеизации. Как писал Федор Гиренок в книге «Метафизика пата»: «Конечно, мы – Европа, а Европа – это сдвинутое сознание. Сдвинутое во что? В левое. Все мы левые. Даже правые. То есть левым противостоит не правое, а то, что левее левого. Кто левее левых? Марксисты. Были марксисты, а теперь постмодернисты. Они удвоенные левые. И те и другие участвуют в погоне за идеей равенства. Они за ней, а она от них».
Юродивость левых балансирует над бездной самобытности России, известной как «третий путь». Именно в доктрине «третьего пути» левые и правые окончательно замешаны в тестообразную протоплазму, из которой то и дело показывается лик имперского Голема. Доморощенная идеология, противостоящая интернационализму консерватизма и либерализма, соблазняет левых своей сверхлевизной – авангардом протестных желаний. Когда правые начинают казаться еще более правыми, они пропадают в левых. Одни левые не боятся быть левее самих себя, даруя свободу собственным и чужим призракам.
