0
2388
Газета Проза, периодика Печатная версия

01.08.2019 00:01:00

Хмурая усмешка будущего

Прогнозы, искаженное настоящее и едва уловимое прошлое в новом романе писателя и поэта

Тэги: проза, фантастика, философия, будущее, виктор пелевин, владимир сорокин, роботы


26-13-12.jpg
Юрий Лавут‑Хуторянский. Клязьма
и Укатанагон.– М.: АСТ, 2019. – 432 с.

Будущее представляется каждому по‑разному. Кого‑то не на шутку пугает перспектива прямого сотрудничества с роботами и прочей изощренной техникой, и это вполне логично: люди боятся потерять свои рабочие места и оказаться безработными, в то время как «править бал» будет изощренная техника. Другие люди с оптимизмом смотрят в будущее, горячо приветствуют сокращение рабочей недели, а некоторые из них даже считают, что, когда начнут полноценно трудиться роботы, человек сможет много отдыхать и только изредка контролировать процесс. Скажем, одна из депутатов от «Прогрессивного альянса» в Европарламенте Джули Уорд как‑то заявила: «Если роботы будут выполнять большую часть работы… мы будем сидеть перед экраном, как «овощи», или займемся улучшением качества жизни?»

В своем романе Юрий Лавут‑Хуторянский скорее поддерживает точку зрения тех, кто приветствует прогресс и всесторонние глобальные изменения. Две части его произведения – две отдельные книги, связанные лишь упоминанием одного из героев, Константина Картушева, бывшего заключенного и талантливого пианиста. Суровая провинциальная жизнь, связи с мафией, проблемы с наркотиками и неудачный брак с красивой, но чересчур заносчивой Татьяной доставили молодому мужчине с весьма серьезными творческими задатками немало хлопот. В жесткой спирали проблем, откатов, ошибок и измен герои «Клязьмы» бродят, словно слепые котята, в поисках света: ни одно удовольствие, ни одна удача не длятся долго. В конце концов Картушев погибает, и мы читаем уже «Укатанагон» – текст в жанре условной научной фантастики с элементами философского романа. Его, по замыслу автора, оставил Константин Картушев, добавив отрывки из дневника Арифьи- о‑Гериты – существа из недалекого будущего. Все восемь глав посвящены существованию неких новых жителей – уже не людей и совсем не зверей. Именно таков, например, наивный Паулиньо. Его чуть не убивает возлюбленная, которой он так долго добивался. Или профессор Сая‑Даб‑энфер‑юни – знаток взаимодействия паразитов с созданиями будущего.

Отдельной строкой нужно упомянуть об авторском слоге. Юрий Лавут‑Хуторянский – не только прозаик, но и поэт, его сборник стихотворений и эссе «Голос травы» несколько лет назад выходил в издательстве «Время». Именно работа сразу в двух литературных жанрах способствует быстрой смене стилистик: основная часть «Клязьмы» написана с использованием разговорной речи и просторечных выражений, поскольку много эпизодов первого раздела происходит в деревне, где отношения между людьми, традиционный русский уклад жизни способствуют таким диалогам. Небольшие фрагменты описаний природы созданы, напротив, максимально образно, сочно, хотя не без старомодных элементов: «Осень, не та, которая больше похожа на лето и может долго морочить тебе голову желто‑красным фейерверком, а настоящая, бурая и унылая, пролетает лихорадочно быстро, потому что ей отмерено какие‑то три недели, из‑за которых с самого начала просвечивает ледяная ухмылка зимы. Как выигрыш у уличного каталы, выпадет соблазном солнечный денек – ахнешь и невольно поверишь в такой же следующий, но уже к вечеру заморосит, закапает – и снова серая неделя, склеив дни и ночи, проплывает в забытьи».

Во второй части, «Укатанагоне», писатель обильно использует огромные абзацы и полунаучную лексику, имитирующую некое выдуманное пособие по биологии. Подобное «жонглирование регистрами» свойственно постмодернистской прозе Виктора Пелевина, Владимира Сорокина и многих других авторов, однако у Лавут‑Хуторянского все получается мягче и даже теплее. Можно сказать и больше: Лавут‑Хуторянскому удалось найти свой индивидуальный, авторский «голос».

Роман Юрия Лавут‑Хуторянского – не самое легкое чтение. Эта книга мало похожа на формульную литературу, по строчкам которой можно быстро пробежаться, все уяснить и отбросить ее в сторону. Скорее роман предназначен для вдумчивого, внимательного читателя, заинтересованного в футуристических прогнозах, любящего сплетение жанров и способного неоднократно перечитывать отдельные фрагменты текста. 


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Юрий Юдин

85 лет тому назад отдельным сборником вышла книга «Малахитовая шкатулка»

0
876
Нелюбовь к букве «р»

Нелюбовь к букве «р»

Александр Хорт

Пародия на произведения Евгения Водолазкина и Леонида Юзефовича

0
633
Стихотворец и статс-секретарь

Стихотворец и статс-секретарь

Виктор Леонидов

Сергей Некрасов не только воссоздал образ и труды Гавриила Державина, но и реконструировал сам дух литературы того времени

0
314
Хочу истлеть в земле родимой…

Хочу истлеть в земле родимой…

Виктор Леонидов

Русский поэт, павший в 1944 году недалеко от Белграда, герой Сербии Алексей Дураков

0
424

Другие новости