Григорий Заславский Мы были соседями на протяжении многих лет. Их отдел, международный, - напротив нашего, отдела культуры. Дверь в дверь, через коридор. Я - не специалист в области международных отношений, хотя, конечно, во многом благодаря Артуру Алесандровичу, стал с годами разбираться лучше, что-то понимать.
Смерть его - неожиданная и воспринимается как-то уж очень несправедливой, поскольку Артур был очень живым человеком, всегда мгновенно реагировал на любую реплику и удовольствие, которое я, например, получал на летучках, я получал во многом благодаря ему. Он что-то сказал, я что-то ответил, часто - через Константина Вадимовича. Такой вот пинг-понг "на троих". Он "держал удар" всегда элегантно, легко. Красиво. Убедительно.
У Артура Блинова было какое-то замечательное - совершенно своё - чувство юмора, которое в газете ценили, по-моему, все.
И ещё - он был совершенно выдающимся патриотом своего отдела. Не могу сказать, что другие у нас не защищают своих, все защищают, но у Артура всегда ещё была какая-то замечательная убеждённость в том, что его сотрудники совершили профессиональный подвиг и он искренне радовался этим удачам своих товарищей. И каждое утро почти неизменно голосовал за "своих".
Я не знаю, что он думал о московских театрах, актерах, кинопремьерах, - он редко когда пускался в какие-то разговоры, но это не давало возможности усомниться в его абсолютной, какой-то выдающейся интеллигентности, а уж в том, что касается международных отношений и связей, я уверен, он разбирался даже лучше многих тех, кто эти самые связи сегодня развивает или наоборот рушит на самом высоком уровне.
Он был дипломатом по призванию, хотя всю жизнь проработал журналистом.
Журналисты-международники в СССР всегда были белой костью. Вот такой белой костью был Артур Александрович Блинов.
В инструментарии, кстати, советских международников едва ли не главным умением было - публицистическим молотком вмазать по идеологическому противнику. А в статьях Артура Блинова всегда всё было с толком, с чувством, с расстановкой, все разложено по полочкам, со всеми аргументами. Он был примером для своих коллег и потому международный отдел был и остаётся одной из непреходящих ценностей нашей газеты. А смерть его воспринимается, как какая-то нелепость, поскольку общение с ним стало для меня, например, почти рефлексом, привычкой и - с этим особенно трудно смириться - необходимостью.
