В вечность устремлены все, но с неодинаковым результатом

Василь Быков. Скоро этот солдат станет потрясающим писателем, «горьким мастером».  Фото 1944 года

Сюжет повести внешне прост. Партизаны Сотников и Рыбак уходят ночью с заданием добыть провиант для отряда. Но в избе, куда они заходят погреться, их захватывают полицаи. Они же находят овцу, которую до этого Сотников и Рыбак берут у деревенского старосты. Старосты, который принял должность по просьбе земляков и рекомендации партизанского руководства. В результате к смерти приговариваются Рыбак с Сотниковым, хозяйка избы, в которой их захватили, староста и еврейская девочка, которую нашли при обыске у старосты. Сотников готов к смерти и остается верным до конца. Рыбак пытается спасти жизнь любой ценой, в итоге принимает участие в казни Сотникова и дает согласие стать полицаем.

«Сотников» – одно из ключевых произведений отечественной литературы на тему верности и предательства. В этой повести автор изображает предельную ситуацию как порой единственно верный способ определения людей по принципу «свой–чужой». И через ряд типовых портретов показывает весь спектр переходов от одного к другому.

Предатели откровенные. В повести это полицаи. Многие из них и до прихода немцев занимались уголовщиной – воровали, грабили, убивали. Своими были только сами себе. Они это знали. И все вокруг это знали.

Предатели откровенно замаскированные. Это не пассивные в своей примитивности себялюбцы из предыдущей категории. А себялюбцы активные. В том числе активно использующие исторический момент. Таков в «Сотникове» советский агитатор, позже следователь гестапо Плотников. Хотя Плотников – единственное, что его интересует: он понимает, что существует не в вакууме. И оптимально вписывается в систему действующей власти – советской, нацистской, демократической, авторитарной... Вопросы для таких, как Плотников, второстепенные, технические, потому они и меняют «хозяев» сколько угодно раз. Среди наиболее известных литературных персонажей такого рода – Кротов из «Противостояния» Юлиана Семенова. В романе приводятся весьма характерные рассуждения Кротова о себе: «…нет Бога, никого нет, кроме тебя». Особенно опасны такого рода предатели потому, что они, как правило, не лентяи, часто совсем не трусы и при этом люди исключительно верные – себе и до конца.

Предатели, замаскированные даже от самих себя. Самая трудно выявляемая категория предателей. Все вокруг считают их своими, да и сами они совершенно искренне придерживаются того же мнения. Что в определенной степени справедливо – до первой крайности они свои. Если по-настоящему серьезного испытания так и не случается, они свои до самой смерти. В книге Быкова это «неплохой партизан» и добрый товарищ Рыбак, который, попав к полицаям, решает, что главное – выжить, а там видно будет. То, что, честно сражаясь, такие «рыбаки» беспокоятся в первую очередь о себе, становится ясно, только когда уже нельзя на первом месте поместить рядом с собой, например, Родину. Только так выясняется, что на первом месте у человека все-таки он сам.

Повесть Быкова раскрывает тему предательства во всей ее сложности. А насколько эта тема непроста, особенно хорошо понимают люди не только умные, но и видевшие войну. Александр Твардовский, например, в одном из последних опубликованных стихотворений («На сеновале»), вспоминая предвоенные годы, пишет: «Любить родную землю-мать, / Чтоб за нее – в огонь и в воду, / А надо – так и жизнь отдать. / Что проще? / В целости оставим / Завет первоначальных дней. / Лишь от себя теперь добавим: / Что проще – да. / Но что – сложней?»

На этом галерея типовых портретов предателей в повести Быкова заканчивается. И начинается другая – от мнимого предательства к героической стойкости.

Свой, замаскированный под предателя. У Быкова это староста. Полицаи уличают его в неискренности, когда находят овцу, которую он отдал Рыбаку и Сотникову, притом что староста о визите к нему партизан не доложил. В результате он принимает смерть вместе с Сотниковым.

В 1976 году Лариса Шепитько сняла по повести Василя Быкова «Сотников» фильм «Восхождение».  Кадр из фильма «Восхождение». 1976

Например, в повести Виктора Курочкина «На войне как на войне» есть примечательный эпизод, когда главный герой получает письмо от матери. По сути, это описание судьбы военных поколений после победы. Есть там пример непрофессионального и относительно благополучного псевдопредательства. «А председателем у нас опять бывший староста Василий Архипыч. Его потаскали, потаскали и опять в председатели определили. При немцах-то он за своих стоял горой...»

Свой сочувствующий. Местная жительница, у которой полицаи обнаруживают Рыбака и Сотникова. Она хочет выжить, но предложить полицаям (как Рыбак – службу) ей нечего, и она погибает. До конца, таким образом, оставаясь своей. Просто это выявляет именно крайняя ситуация. А настоящим героем в такой ситуации оказывается Сотников.

Свой до конца. Его характер автор показывает во всей его сложности. Сотников идет на задание больным, кашляет. (Именно этот кашель выдает потом его и Рыбака полицаям.) Рыбаку непонятно – зачем отправляться по сложному поручению, если ты нездоров. Для Сотникова ничего непонятного в этом нет: до него двое уже отказались идти – по уважительной причине. И выбор между тем, что на задание не пойдет никто, раз у всех уважительная причина, или идешь ты, несмотря на уважительную причину, для Сотникова очевиден.

Такие, как Сотников, вообще выстраивают свою жизнь, даже повседневную, обычную с позиции окончательного выбора. И потому весьма неудобны: не намеренно, но определенно они ускоряют главный выбор – и свой, и окружающих, подталкивают к нему. Их высота слишком явно указывает на положение остальных, положение очень неоднозначное по сравнению с героизмом, жертвенностью, мученической смертью. Потому в последние мгновения жизни Сотников «неожиданно утратил свою уверенность в праве требовать от других наравне с собой».

Но определяющим в любом случае оказывается отношение к себе. Самого ли себя определяет человек (вольно или невольно) высшей целью или нечто другое. Что и показано в «Сотникове» через плавный переход от явного предательства к предательству замаскированному, от него – к непредательству, замаскированному под предательство, и так далее, вплоть до высшей героической стойкости.

Стругацкие в «Хромой судьбе» потому и называют Василя Быкова «горьким мастером», что в его книгах видны не только светлые стороны человека, которые обнажает война. Но и темные. Причем Быков показывает их очень точно – и в положительных героях, и в отрицательных. Когда разница между ними не в том, что в одних есть зло, а в других нет, а в том, насколько твердо они ему сопротивляются. Здесь все определяется не сиюминутным, а вечным. Кто-то живет вечно. Кто-то собирается жить вечно. Как Рыбак с Сотниковым в вечность устремлены все, но с неодинаковым результатом.