Татьяна Двойнова
Памятник погибшим минерам может поразить туристов только своей скромностью.
Ольга Сатенкова, ставшая знаменитой после того, как во время недавней прямой линии задала вопрос Владимиру Путину, на острове Русском была известна и до общения с президентом. Человек она энергичный, такие для власти как кость в горле: не хочет правду порой придержать. Хоть при виде Путина у Ольги Владимировны и задрожали коленки, спросила она о самом важном для островитян: о будущем саммите стран Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), о мосте, который людям обещают больше двух десятков лет. Рассказала и об «островном синдроме», которым страдают местные жители: закинула сюда судьба или служба человека, а выбраться на Большую землю шансов не оставила. Для жителей Русского быть или не быть саммиту (а значит, и мосту) – это гамлетовский вопрос.
Океанариум вместо натурального хозяйства
Сидим с Ольгой Сатенковой на кухне: чай, разговор «за жизнь». Сегодня Русский – это девять островных территорий площадью 104 квадратных километра, больше десятка крохотных поселений вдоль берега, два автобусных маршрута, больше сотни муниципальных домов, три школы, два детсада, Дом культуры, музыкальная школа и больница. 5,5 тыс. жителей, из которых чуть меньше полутора тысяч – дети и старики. На всех – три десятка предпринимателей.
Русский – это часть Фрунзенского района Владивостока, а местный глава – это заведующий отделом по работе с населением городской администрации. Сейчас остров может дать работу тысяче человек – в оставшихся военных частях, в ЖКХ, на дорожном участке и еще паре-тройке обслуживающих предприятий. Еще более тысячи человек живут натуральным хозяйством: огородом, подсобным хозяйством, рыбалкой, охотой да сезонным приработком: возят отдыхающих.
Пока только архитекторам да политикам известно, как в ближайшее время изменится островная жизнь. Губернатор Приморья Сергей Дарькин недавно одобрил проект делового центра саммита АТЭС, разработанного питерскими и приморскими архитекторами. Основные объекты разместятся на противоположной от острова стороне, в районе бухты Патрокл. Там будут возведены конференц-центр, выставочный центр, комплекс гостиниц и океанариум. В районе бухты Аякс – это уже берег Русского – по побережью должен вытянуться деловой центр и комплекс гостиниц. Проект можно рассмотреть во всемирной паутине. Но на острове интернет есть далеко не у всех. Даже телефонная связь сюда дошла только пару лет назад, потому у многих островитян о будущем Русского представление смутное. Администрация края к тому же несколько лет находится в состоянии холодной войны с администрацией города, потому местного главу в планы тоже не посвящает.
В перспективах, которые обещает принести саммит, островитяне пытливо пытаются увидеть для себя плюсы, но пока не получается: при последнем раскладе архитекторов выходит, что от строительства выиграет материк и малая толика жителей Русского, живущих в Аяксе. Многим островитянам саммит принесет лишь разочарование. «Если остров соединится с материком, то паромную переправу закроют, – рассуждает Ольга Сатенкова. – Сейчас я до парома иду 10 минут, еще 40 минут по морю – и я в городе на работе. До моста придется трястись больше 30 километров по проселочной дороге, потому что асфальт обещают уложить только в зоне саммита».
 Створные знаки Русского миганием огней радушно встречают гостей острова. |
За шесть миль от цивилизации
На пароме от Владивостока до Русского по морским меркам – шесть миль. В пути легко завязывается разговор о житье-бытье. Островитяне тут же делятся на два непримиримых лагеря: одни за мост, другие против. «Не мост нужен, а парочка новых паромов и катеров да прежнее расписание, – рассуждает островной глава Виталий Козак. – Раньше последний катер из города уходил в полночь, мы могли без волнений в театр съездить. А сейчас последний паром уходит в 19.30, какая уж тут культурная жизнь».
К будущему мосту также масса вопросов. По проекту он начнется на материковой части в районе Патрокла и упрется аккурат в подъезд дома капитана 2 ранга в отставке Геннадия Паскотина. «Мне мост нужен как собаке пятая нога, – волнуется он. – Когда на пенсию уходил, просил командование дать квартиру во Владивостоке – в цивилизацию хотел. А нам сказали: вы и так в городе живете. А теперь за десять лет обжились здесь, обросли гаражами, сараями, привыкли к неторопливому местному укладу, а сейчас, значит, все коту под хвост! Собирай вещицы и переезжай?»
Куда переезжать с насиженных мест, островитяне, дома которых попадают под снос, не ведают. Слухи бродят разные, самый приглядный – в новые квартиры на материке. Только в такие подарки от государства мало кто верит, люди готовятся к худшему – несколько лет не делают ремонт в квартирах, ожидая выселения. Но цены на жилье поднимаются, и чем громче разговоры про саммит, тем выше. За сталинскую «двушку» уже просят вдвое больше, чем пару лет назад, а за сотку земли уже предлагают 10 тыс. долл. «Многие закрыли квартиры и подались в город, ждут выгодного часа, – машет рукой пожилая женщина. – А у нас, стариков, один интерес – успеем по новому мосту проехать или так и помрем, при паромах».
Об опальном мэре Владивостока Владимире Николаеве островитяне говорят сдержанно, проверяя настрой собеседника: может, и виноват, но только этот мэр первым на беды жителей внимание обратил. «Баня, стадион с искусственным покрытием, крыши на 17 домах починил, телефоны ветеранам провел, телефоны-автоматы для остальных поставил, котельные отремонтировал, в многоэтажках железные двери на подъездах оплатил, несколько концертных площадок выстроил, а главное, морской вокзал, – загибает пальцы Виталий Козак. – А прежний мэр Юрий Копылов только руками водил да красивые проекты показывал».
 После строительства моста на материк без работы останется паром, который сегодня перевозит островитян. |
Без морвокзала жителям было туго: паром ждали под открытым небом и в снег, и в дождь, и под штормовым ветром и палящим солнцем. Теперь есть где непогоду переждать и перекусить. Островитяне добрым словом отстраненного градоначальника вспоминают и за «продуктовые» машины, которые раз в неделю приезжают на Русский. Малоимущим привозят рыбу, консервы, масло растительное, яйца хоть на десяток рублей, да дешевле. По пятницам старушки собираются на центральном пятачке Подножья в ожидании машины с Большой земли. Малоимущие островитяне получают субсидию на уголь – за тонну старики платят 300 руб., остальные покупают топливо раза в четыре дороже.
Про губернатора Дарькина на Русском говорят сдержаннее: мол, он нам не мешает. Охотнее рассказывают байки про его дачу в бухте Боярина. Сюда в сезон морем или вертолетом привозят расслабляться высоких гостей. Островитяне рассказывают, что здешние места особенно по душе зампреду правительства РФ Дмитрию Медведеву. Дескать, сюда он прилетает даже в отпуск. Чистый воздух, море, заповедная природа, рыбалка, тишина – благодать для уставшего чиновника или политика. Вот только заманят ли новые гостиницы и деловые центры на Русский привередливых иностранцев?
Мост в неизвестность
Хорошая погода стоит в Приморье не больше двух месяцев, тогда и купание, и рыбалка всласть. Есть, конечно, здесь изюминки, к примеру знаменитая Ворошиловская батарея. Особенно любят на нее заглядывать японцы. С трепетом поглаживая стволы крупнокалиберных орудий, иностранцы многозначительно кивают: понимаем, почему Япония не начала войну на Дальнем Востоке во время Второй мировой. Кстати, хоть батарея и вотчина Военно-исторического музея ТОФ, берегут ее и восстанавливают бывшие офицеры, которые на ней служили и не дали «металлистам» распродать уникальную постройку 1934 года по частям.
Есть на острове открытый для просмотра форт, мужской монастырь и даже собственный святой источник на сопке Русских. Монахи установили рядом с ним крест и носят в монастырь бадьи с чистой водой. С ней на острове, кстати, беда – из-за соли ни пить порой, ни стирать невозможно. На этом местные достопримечательности заканчиваются, не водить же гостей на руины расформированных воинских частей.
Можно привлекать гостей природой, но долго ли она продержится под натиском цивилизации? Печальный пример у островитян уже есть: еще 10 лет назад на острове косули гуляли, как дома, человека не боялись. Трепанга после шторма люди собирали по берегу, гребешков с десертную тарелку таскали в нескольких метрах от берега. А когда воинские части расформировали, работы не стало, народ ринулся в море и лес. Теперь трепанга ищут на трехметровых глубинах, а за косулей по сопкам не угнаться.
 По мнению российского руководства, Приморье предоставляет множество возможностей для отдыхающих и инвесторов. Фото автора |
«Когда стали говорить про два моста на Русский, стало смешно, – говорит Ольга Сатенкова. – Это уже больше на фарс похоже. Стоит ли мосты возводить и гигантские гостиницы для того, чтобы на несколько дней собрать в них гостей? Не будут ли они, как наши заброшенные военные городки, потом разрушаться? Может, мужчины-политики понимают больше и мыслят иначе, а мне по-женски жаль денег».
Владивосток
