Энергетическая сверхдержава стоит на своем

Саммит в Лахти, состоявшийся в минувшую пятницу, официально был подан как неформальный ужин. Но в истории взаимоотношений РФ–ЕС он вполне может считаться знаменательным событием. Все-таки это была премьера. Раньше таких встреч, в которых принимали бы участие лидеры 25 государств ЕС, а также высшие представители двух вступающих в него стран плюс руководство Комиссии ЕС, с одной стороны, и российский президент – с другой, не случалось.

Лидеры собрались в «холодном» Лахти при явно прохладной температуре евророссийских отношений. «Главным блюдом» на ужине значились проблемы энергообеспечения. Но в качестве «гарнира» подавались и российско-грузинский конфликт, и убийство Анны Политковской, и ядерные проблемы с Ираном и КНДР, в подходах к которым у ЕС и России тоже есть несовпадающие нюансы.

При этом взгляд на евророссийские дела у западных наблюдателей преобладает скептический. Вплоть до утверждений, что «хваленое стратегическое партнерство давно превратилось в пустой звук», так как «Россия благодаря своим энергетическим ресурсам считает себя самостоятельным геополитическим центром гравитации, который будет то сотрудничать с Европой, то оппонировать ей». При этом иные предлагают осуществить «реалистическую ревизию отношений с Россией».

Само по себе приглашение в Лахти было для Кремля весьма лестным. Оно подтверждало, что, как ни критикует Европа российскую «демократию» и другие дела, без Москвы никак не обойтись, причем не только в энергетической сфере, но и при решении актуальных международных проблем. Одновременно организация встречи в новом формате косвенно подтверждала, что «энергетическая супердержава», как Россию уже именуют на Западе, обладает сильными позициями при определении новой договорной базы отношений РФ–ЕС. Поэтому саммит был задуман как пристрелка к будущим переговорам, как попытка «прощупывания» податливости позиций Москвы.

В этой связи еще одним новым моментом в подходах ЕС к России была попытка навалиться на нее «всем евромиром». Это касалось в первую очередь проблем энергетики. Евросоюз хочет, чтобы Москва допустила иностранные компании к своим трубопроводам, которые доставляли бы нефть и газ не только из Сибири, но и, например, из Казахстана, с которым ЕС вот-вот заключит «энергетический альянс». Если же Россия не ратифицирует Энергетическую хартию, предусматривающую все это, то лидеры ЕС хотели бы закрепить ее положения в новом базовом договоре.

С этой целью премьер-министр председательствующей в ЕС Финляндии Матти Ванханен, глава КЕС Жозе Мануэл Баррозу, а также канцлер ФРГ Ангела Меркель добивались, чтобы на ужине с Путиным ЕС продемонстрировал «единую позицию». Это было нетрудно при свойственной практически всем членам ЕС готовности предъявлять требования России и особенно с учетом негативного восприятии подходов Кремля к демократии или к Грузии. Однако в вопросах энергобезопасности единой позиции в ЕС как не было, так и нет.

Достаточно вспомнить, что Германия по-прежнему стоит за Североевропейский газопровод, в то время как Польша и страны Балтии выступают против его строительства. Накануне встречи в Лахти председатель внешнеполитического комитета польского сейма Павел Залевский предупреждал в Берлине: «Русские смогут снабжать через этот газопровод Германию и одновременно закрыть трубопровод с Ямала, проходящий через Польшу». Ясно, что, когда начнутся переговоры о новом базовом договоре РФ–ЕС, такая позиция станет камнем преткновения.

Оценки саммита в Лахти звучат по-разному. Главный гость из России и ведущие лидеры ЕС говорят о пользе состоявшегося диалога. По словам Ванханена, «велась открытая дискуссия» и не замалчивались никакие темы. В свою очередь, Баррозу предупреждал: «Мы не должны допустить, чтобы вопросы энергетики раскололи Россию и Европу, как это в свое время сделал коммунизм». А президент Литвы Валдас Адамкус резюмировал, что в спорных вопросах Путин «твердо и жестко настаивал на российской позиции».

Но, как говорится, все только начинается. 24 ноября в Хельсинки состоится очередной саммит РФ–ЕС, на котором будет дан старт переговорам о новом базовом соглашении.