Психологическая стабилизация

Институт психологии РАН задал российским ученым три взаимосвязанных вопроса: «Если бы Вы знали, как сложится судьба отечественной науки, выбрали бы Вы профессию ученого?», «Нет ли у Вас намерений уйти из науки?» и «Хотели бы Вы, чтобы Ваши дети и внуки тоже занимались наукой?» (см. рисунки).

Полученные результаты можно трактовать как неожиданные на фоне происходящего с отечественной наукой. 69% опрошенных ответили, что, даже зная, как сложится ее судьба, все равно выбрали бы профессию ученого. Отказались бы повторить свой профессиональный выбор только 9% респондентов, и 22% затруднились ответить на этот вопрос.

38% опрошенных хотели бы, чтобы их дети и внуки тоже занимались наукой – при любых обстоятельствах; 34% желали бы этого только при условии изменения отношения нашего общества к науке, существенного повышения заработков ученых и т.п., а не желали бы – только 13%. Правда, иногда давались такие дополнения к ответу на этот вопрос, как «Я бы хотел, но они не хотят, видя, как живут их родители».

Есть намерения уйти из науки только у 6% опрошенных, нет – у 81%. Это, в отличие от ответов на другие заданные респондентам вопросы, легко понять: те, кто хотел уйти из науки, уже ушел, что подтверждается и такими комментариями респондентов по поводу данного вопроса: «В моем возрасте уже поздно что-либо менять», «Поздно!» Впрочем, в рубрике «Другое» фигурировали и такие ответы, как намерение «Совмещать занятия наукой с более прикладной деятельностью», а некоторые из опрошенных отмечали, что уже их совмещают. Встречались и такие ответы: «Уже уходил – в 90-х, но вернулся и больше не уйду».

Можно, конечно, предположить, что «патриотизм» опрошенных в отношении науки представляет собой психологическую защиту. То есть они отвечают, что выбрали бы науку, даже если бы знали, как сложится ее судьба, дабы убедить себя и других в правильности сделанного ими выбора, хотя на самом деле жалеют о нем. Но маловероятно, что столь большое количество подобных ответов обусловлено лишь «защитными» мотивами. Гораздо естественнее объяснить полученные данные тем, что в нашем обществе есть большое количество людей, желающих заниматься наукой при любых обстоятельствах, а соответствующая внутренняя потребность мало зависима от внешних факторов.

Вероятно, эта очень характерная для нашей интеллектуальной культуры «любовь к науке», проявляющаяся вне зависимости от происходящего с нею, стоит и за желанием 38% опрошенных видеть своих детей и внуков учеными при любых обстоятельствах. Очевидно, в семьях ученых ценности, ассоциирующиеся с наукой, как правило, доминируют над теми ценностями – стремление к богатству и т.п., которые характерны для современного российского общества.

К числу любопытных результатов проведенного опроса следует отнести и различия между представителями естественных и социогуманитарных наук. Если в плане предпочитаемой профессии детей и внуков сколько-либо заметных различий не выявлено, то готовы повторить свой собственный профессиональный выбор 61% «естественников» и 83% социогуманитариев. Нежелание уходить из науки обозначили, соответственно, 75% и 93%. Другими словами, гуманитарии в целом больше привязаны к науке, чем «естественники», что можно объяснить разными обстоятельствами, в том числе и тем, что в современной России социогуманитарные науки, в первую очередь такие, как экономика, политология, правоведение и др., больше востребованы.

В целом же проведенный опрос дает основания предположить, что пик «внутренней» утечки умов – из науки в другие сферы деятельности – по всей видимости, остался позади, что подтверждается и статистикой. Возможно, конечно, и продолжение этого оттока, но в гораздо меньших масштабах, нежели в начале 90-х. Произошла и психологическая стабилизация оставшихся в науке людей, большая часть которых не жалеют о своем профессиональном выборе, очевидно, связывая его с тем «разумным, добрым, вечным», что она собой олицетворяет, и что мало зависимо от привходящих обстоятельств.