Евгений Лесин
На Арбате стоит правильный памятник. А то что за Пушкин – и без бабы? А к будущему юбилею – еще и с букетом.
Фото автора
Ну да, поэт. Как принято говорить – великий. Пушкин А.С. или Александр Сергеевич П. А теперь очередной юбилей. 210 лет. Не такой, понятное дело, юбилей, что шумно отмечали десять лет назад. Хотя и тогда отмечали совсем не так, как в 1937 году – в столетие со дня смерти. Все-таки смерть Пушкина – тоже подвиг и достижение литературное. Да все, что он сделал или не сделал, – подвиг и достижение литературное. Пока русская проза, кряхтя, выходила из гоголевской шинели (именно с маленькой буквы и без кавычек), Пушкин сидел и писал про то, что мы стояли в местечке ***, и про то, что в одной из отдаленных наших губерний находилось имение Ивана Петровича Берестова, и про то, что несколько лет тому назад в одном из своих поместий жил старинный русский барин, Кирила Петрович Троекуров, и даже про то, что Кирджали был родом булгар.
Если кто не понял, я привел первые строчки некоторых прозаических вещей А.С. Поговаривают, что на журфаке учат тому, что в заголовке обязательно должен присутствовать глагол. Я там, к счастью, не учился, а потому озаглавливаю, как нравится. Но знаменитая, не помню чья, фраза о том, что если первая фраза произведения не интересна, то дальше уже и читать не стоит, к Пушкину подходит идеально и в лучшем виде. В том смысле, что у него сразу – действие. Сразу интересно.
Пушкинист Виталий Сквозников (интервью с ним см. на с. 2 текущего номера) сокрушается, что за Пушкиным пошел только Тургенев, а не Гоголь и Достоевский с Толстым. Ну и, знаете ли, хорошо. Тем более что не только. Ряд, предложенный ученым, такой: Аполлон Майков, Алексей Константинович Толстой, Константин Случевский, Александр Блок┘ Тоже, признаемся, весьма способные литераторы.
Зато Пушкин – как Ленин. Или как теперь Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич. Или – если кому так привычнее – Библия, Коран, Тора (в позитивном смысле), и проч. и проч. Или народные сказки. Найдется все, ответы на все вопросы. Подтверждение любым чаяниям. Вот и я сейчас сделаю то же самое (не хвалить же, право, опять его стихи, ну, скажем, про спор между Диогеном и Зеноном, любимые мои, разумеется, стихи).
Читают и читали ранее, разумеется, дамы. С их особым, сугубо женским, подходом. Если поэта любят преимущественно женщины, то... ну, скажем мягко, доля пошловатости быть должна. «Женские поэты», «поэты для девушек» мне как-то всегда не очень нравились. Вот и Пушкин пишет: «Жалуются на равнодушие русских женщин к нашей поэзии, полагая тому причиною незнание отечественного языка: но какая же дама не поймет стихов Жуковского, Вяземского или Баратынского? Дело в том, что женщины везде те же. Природа, одарив их тонким умом и чувствительностию самой раздражительною, едва ли не отказала им в чувстве изящного. Поэзия скользит по слуху их, не досягая души; они бесчувственны к ее гармонии; примечайте, как они поют модные романсы, как искажают стихи самые естественные, расстроивают меру, уничтожают рифму. Вслушивайтесь в их литературные суждения, и вы удивитесь кривизне и даже грубости их понятия... Исключения редки».
Поэтому он и гений, А.С., потому и гений. Каждый найдет «свое», каждый потому и пишет – упорно и настойчиво – «мой Пушкин».
У меня, собственно, все, приведу только напоследок еще один фрагментик, если б не Пушкин был его автором, его б можно было обвинить в попытках фальсификации истории в ущерб интересам России: «Некоторые люди не заботятся ни о славе, ни о бедствиях отечества, его историю знают только со времени кн. Потемкина, имеют некоторое понятие о статистике только той губернии, в которой находятся их поместия, со всем тем почитают себя патриотами, потому что любят ботвинью и что дети их бегают в красной рубашке».
Ну и совсем уж напоследок, а то вдруг кто не знает, о чем спорили Зенон и Антисфен (порой называют Диогена, впрочем, спор тот все равно – легенда):
Движенья нет, сказал мудрец
брадатый.
Другой смолчал и стал пред ним
ходить.
Сильнее бы не мог он возразить;
Хвалили все ответ замысловатый.
Но, господа, забавный случай сей
Другой пример на память мне
приводит:
Ведь каждый день пред нами солнце
ходит,
Однако ж прав упрямый Галилей.
Ходить стал Диоген. Зачем ходил?
