Григорий Заславский
Фото Reuters
Несправедливо, что в репортажах о смерти Панина вообще ни слова о его ролях в театре – какой он был замечательный в «Смертельном номере», а в «Женитьбе» уже во МХАТе – живым местом был, сам спектакль не был большой удачей, хотя финальный отлет Подколесина – Виктора Гвоздицкого придуман замечательно, с каким-то невероятно – физиологически – точным пониманием природы Гвоздицкого. И Панин там играл феерически, был эксцентрически естественным. Кто-то тут же вспомнил его Самозванца в неудачном, но важном для Олега Ефремова спектакле «Борис Годунов». А Роман Козак, когда возглавил Пушкинский театр, начал с премьеры на Малой сцене, где японскую пьесу разыграли на двоих как раз Андрей Панин и Николай Фоменко. Когда-то была такая телепередача – «Чтобы помнили…», вел Леонид Филатов, да и сегодня любят снимать такие фильмы-посвящения о героях и звездах прошлого, которым недоставало внимания, которых «не уберегли» равнодушием, что ли. А трагедия разыгрывалась у нас, у всех на глазах: Панин, любимец публики, уезжал в какую-то свою квартиру, там в одиночестве проводил дни, а может, недели, пил, выходил в магазин, чтобы купить бутылку минеральной и пил, сев на ступеньки у магазина… Какая страшная смерть! От одиночества. Сперва говорили – криминального ничего нет, смерть наступила в результате бытовой травмы, а вчера Главное следственное управление СК РФ по Москве возбудило уголовное дело по факту смерти актера Андрея Панина, дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего). Для следствия – истина, безусловно, важна, а для нас в данном случае – нет, потому что истина этой трагедии не в том, умышленной эта смерть была или нет. Панину было 50 лет.
Другие новости тоже лишь опосредованно имеют отношение к культуре. Задержаны, а затем и подвергнуты аресту трое подозреваемых по делу о нападении на худрука балета Большого театра Сергея Филина. И тут же, как всегда: Большой театр не перестают сотрясать скандалы. Но… Если приглядеться внимательнее, – а какой театр в центре Москвы живет вообще без скандалов? Драматический театр Станиславского лихорадит чуть ли не каждый год, вот-вот подойдет к концу очередной контракт Валерия Беляковича, и вот уже новость – на его фотографии в театре выкололи глаза, о чем написала на минувшей неделе коллега Марина Райкина. Что же, выходит, театры – главный рассадник скандалов и порчи? И это, конечно, не так, но по понятным причинам интерес к новости об обнаруженных педофилах на оперной сцене у СМИ всегда будет выше, чем если речь пойдет об иных учреждениях, подальше от центра, поменьше и т.д. На минувшей неделе написал заявление с просьбой освободить его от обязанностей директора Театра на Таганке Валерий Золотухин, который находится в больнице, в реанимации, а болеет, судя по всему, уже не первый месяц. Заявление подписали, глава столичного Департамента культуры Сергей Капков уже представил коллективу нового директора – Валерия Флейшера, руководившего почти 10 лет Центром имени Вс. Мейерхольда. А портрет Мейерхольда – стоит заметить – среди четырех других икон украшает фойе Театра на Таганке. Худрука (а Золотухин был не только директором, но еще и худруком), вероятно, пока назначать не будут, чтобы, вероятно, отметить 50-летие любимовской Таганки с Любимовым, хотя едва ли Юрий Петрович вернется в руководящее кресло.
Наконец, на минувшей неделе оценили товарный знак Большого театра – почти в 2 млрд. руб. Это, конечно, немало, но недостаточно, чтобы Большой вошел в рейтинг тысячи самых дорогих брендов мира, хотя все согласны с тем, что среди российских товарных знаков «Большой театр» – среди самых узнаваемых и известных в мире. Но вот в чем может быть проблема: товарным знаком Большого театра признали «вписанное в окружность изображение фасада здания театра, слов «БОЛЬШОЙ» заглавными буквами в кириллице и латинице, а ниже слово «театр» и год создания театра. Причем самостоятельно охраняемыми элементами являются как изображения фасада исторического здания театра, так и выполненное заглавными буквами слово «БОЛЬШОЙ». А ведь нарушение прав Большого случается чаще всего – когда неопознанные солисты кочуют по городам и весям, эмблему не используют, а просто пишут на афишах – солисты балета Большого театра… С такими как быть?
