Юлия Петровская Тот факт, что американцы без всяких проволочек заполучили от боснийских властей группу лиц, подозреваемых в связях с террористами, лишний раз подтверждает, что требования, высказываемые Вашингтоном, имеют гораздо больший вес, чем вся правовая система иных государств. Шестеро "пособников бен Ладена" (пятеро алжирцев и один йеменец) ныне находятся, по данным из американских источников, на базе Гуантанамо, где их присовокупили к пленным талибам. Отдав "шестерку", власти в Сараево заслужили похвалу от Вашингтона, а заодно указали собственному правосудию на его место. Верховный суд мусульмано-хорватской федерации несколько дней назад принял решение об освобождении из заключения упомянутых лиц за отсутствием весомых улик против них. Но насладиться свободой они не успели. "Шестерка" очень быстро оказалась в руках американских военных.
Большинство упомянутых "террористов" работали в гуманитарных организациях и именовали себя гражданами Боснии. Однако власти утверждают, что боснийские паспорта получены ими незаконно и что эти документы были конфискованы при аресте. А арестовали "шестерку" еще в октябре по подозрению в организации терактов против американского посольства и других объектов в Боснии. Как сообщает "Нью-Йорк таймс", информация, которой располагают власти США по поводу этих лиц, не может быть доступна правительству в Сараево. Из соображений безопасности. Между тем эти "конфиденциальные сведения", если верить на слово, оказались вполне достаточны для передачи "террористов" в руки американского правосудия - невзирая на решение высших судебных органов Боснии и протесты правозащитников.
С прошлой осени в Боснии и на Балканах в целом усилились поиски "приспешников бен Ладена", ибо в неспокойном регионе американцы располагают слишком внушительными "целями", в том числе тысячами солдат. Кое-какой результат эти поиски принесли. В самой Боснии были арестовали более 20 человек по подозрению в поддержке терроризма, но большинство затем освобождены или высланы из страны. Ни один из заговоров, если таковые и имели место, не был осуществлен.
В вопросе выдачи "шестерки" точка еще не поставлена. Близкие намерены бороться за освобождение арестованных. Наджа Диздаревич, супруга одного из них, а именно - Будела Хаджа, готова отстаивать права мужа аж в Страсбурге. Наджа после ареста супруга направила письмо в один из сараевских журналов, в котором описала поведение полиции и миротворцев во время обысков в ее доме. Например, изучению был подвергнут и ее личный дневник. Диздаревич говорит, что не позволит отнять у ее мужа, "проливавшего кровь за Боснию", право на жизнь и свободу.
То, что личности, подобные мужу Наджи, "проливали кровь за Боснию", после 11 сентября сделалось большой проблемой для руководства боснийских мусульман. Борьба с мировым терроризмом вынуждает хозяев Сараево всерьез заняться кое-какими непростыми делами, уходящими своими корнями в войну 1992-1995 гг. Немалая часть наемников и добровольцев, прибывших в Боснию из мусульманских государств, осела в стране по окончании войны. Законно или незаконно, но тысячи выходцев из Ближнего и Среднего Востока и Африки обзавелись боснийскими паспортами. Это никогда не являлось тайной, в том числе и для американцев, которые теперь усиленно ищут среди этих выходцев (и не только среди них) пособников "Аль-Каиды". Боснийские власти активно включились в кампанию по пересмотру дел, связанных с получением иностранцами боснийского гражданства. Десятки лиц уже лишены его.
В обозримом будущем иным "террористам" из Боснии вынесут приговоры американские суды. Всем остальным, кто годами охотится за тамошними моджахедами, остается завидовать американцам. Сербы, например, могут еще очень долго собирать информацию и документацию о бесчинствах, которые во времена войны чинили пришлые моджахеды. Эти сведения, равно, как и огромные досье, касающаяся преступлений со стороны военно-политического руководства боснийских мусульман, включая их бывшего лидера Алию Изетбеговича, лежат мертвым грузом в стенах Международного трибунала по бывшей Югославии. Документ, будь он хоть видеодокумент, далеко не всегда сильнее, чем слово сильного.
