Евгений Григорьев. - Война в Ираке позади. Какие последствия она будет иметь для мировой политики?
- Война в Ираке подтвердила положение одинокой мировой державы. Она только укрепит непопулярное мышление в Вашингтоне, а заодно и естественную реакцию на него: заинтересованность в многополярном мире. Его полюсам следует быть достаточно реалистичными, чтобы развиваться не против, а наряду с Америкой.
- Необходимость борьбы с международным терроризмом получила всеобщее признание. Но насколько оправданна новая превентивная стратегия Пентагона, к поддержке которой склоняются и некоторые христианские демократы в Германии?
- Являясь союзом, антитеррористическая коалиция не опирается на какой-либо договор. Она не требует отказа от принципов международного порядка, определенных в Уставе Объединенных Наций. Америка обладает мощью, которая позволяет ей следовать своей превентивной доктрине и искать для нее поддержку "желающих". Но это не должно побуждать подавляющее большинство государств следовать дурному примеру, иными словами, одобрять агрессивные войны без мандата ООН.
Конечно, грубые нарушения международного права ставят вопрос о том, можно ли воспрепятствовать им превентивным образом. Это могло бы стать темой для ООН с целью дополнения ее Устава. Но само собой разумеется, что это не позволило бы Америке самостоятельно решать, где и когда предпринимать превентивные действия. Что же касается голосов немецкой оппозиции, которая всегда стремится приспособиться к Америке, то это реликты минувших времен конфликта между Востоком и Западом.
- Вы писали в одной из статей о необходимости для Европы сделать выбор, "хочет ли она оставаться протекторатом в области политики безопасности или стать самоопределяющейся величиной, чтобы не только Америка, но и Европа преследовала собственные интересы". Изменила ли тут что-либо иракская война? Что вы думаете в этой связи об оборонно-политическом плане "четверки" ЕС в составе Германии, Франции, Бельгии и Люксембурга?
- Вашингтон был поражен тем, что Германия впервые выступила в важном вопросе на стороне Франции. Это могло бы стать практическим началом самоопределения Европы. Позиция четырех государств - Франции, Бельгии, Люксембурга и Германии - нацелена как раз в таком направлении. Американская реакция на это напоминает древнеримское: "divide et impera" - "разделяй и властвуй". Если Европа этого не выдержит и не преодолеет, то она останется протекторатом.
- Как вы расцениваете тройственное сотрудничество России, Германии и Франции? Каковы его перспективы?
- Согласованные позиции Москвы, Парижа и Берлина были важны. Я надеюсь, что так оно и останется и оправдает себя, даже если трем странам придется учитывать свои трансатлантические интересы. Это могло бы стать новым бездоговорным союзом.
- Сегодня всех интересует будущее Ирака. Что вы думаете об этом?
- Ирак станет союзником Соединенных Штатов. Хочется пожелать этой стране, чтобы она могла избрать свое правительство и обрела стабильность. Америка, очевидно, продолжит осуществлять свою "миссию". Однако существует слишком много неизвестных факторов, чтобы осмелиться на прогнозы.
Дарья Гармоненко 