Джексона–Вэника меняют на Магнитского

Бенджамин Кардин – соавтор «закона Магнитского».
Фото с официального сайта сенатора

Россия заявила, что пойдет на ответные меры, если в Соединенных Штатах примут «закон Магнитского». Он призван заменить поправку Джексона–Вэника, которая препятствует нормальному развитию торговых отношений. По сути, Россия дала понять, что считает неприемлемым компромисс, предлагаемый президенту Бараку Обаме сенаторами.

Как сообщил помощник президента РФ Юрий Ушаков, принятие «закона Магнитского» потребует от России ответных мер и Москва надеется, что «антисоветская поправка не будет заменена на антироссийский закон». Юрий Ушаков предположил, что из-за поправки Джексона–Вэника американские компании могут оказаться на российском рынке в проигрышном положении по сравнению с конкурентами из Европы, Азии и других стран.

Между тем генпрокурор РФ Юрий Чайка заявил вчера на заседании Совета Федерации, что во время визита в мае в Россию его американского коллеги Эрика Холдера подробно рассказал ему, что происходит с «делом Магнитского», а также предупредил: вмешательство в систему российского правосудия тенденциозно и абсолютно неверно, а расставлять акценты за рубежом недопустимо.

Речь идет о громком законопроекте, подготовленном группой авторитетных сенаторов во главе с демократом Бенджамином Кардином. Они предлагают отказать во въезде в США российским чиновникам, связанным с нарушениями прав человека, и заморозить их активы. При этом документ лоббируют весьма влиятельные члены Конгресса от обеих партий, в том числе ряд председателей комитетов Палаты представителей, куда законопроект внесли в апреле. Из-за этого он должен быть принят законодателями без особых трудностей.

Другой вопрос – подпись президента. Обама – противник документа, он считает его провокационным. Но Кардин намекнул Washington Post, что, по его мнению, администрация собирается пойти на уступки и принять закон при условии нормализации торговых отношений с Россией в связи со вступлением в ВТО. По сути, проект имени Магнитского задумывался Кардином как замена отжившей свое поправки Джексона–Вэника к закону о торговле США, которая принималась в 1974 году в ответ на нарушения прав человека в СССР. В целом расчет делается на то, что Обама соблазнится отменой злополучной поправки как новым предвыборным козырем и лишним доказательством успеха политики «перезагрузки».

Напомним, что Госдепартамент не стал дожидаться решения парламента и ввел санкции против российских чиновников, связанных с «делом Магнитского». Имена опубликованы не были, хотя в прессе неоднократно сообщалось о том, что за основу был взят «список Кардина», куда вошли 60 человек. Этот список доступен на английском и русском языках на сайте «Остановить неприкасаемых» (russian-untouchables.com), созданном друзьями Сергея Магнитского – аудитора инвестфонда Hermitage Capital, скончавшегося 16 ноября 2009 года в СИЗО «Матросская Тишина». Вместе с тем на лекции в Высшей школе экономики в пятницу посол США Майкл Макфол сообщил, что лично принимал участие в составлении черного списка Госдепа и знает его фигурантов, некоторые из них повинны в других нарушениях, а к Магнитскому «не имеют никакого отношения».

Как заявила официальный представитель Госдепартамента Виктория Нуланд, США пока не будут обнародовать список санкций, хотя и продолжают осуществлять их. Она также вступилась за Макфола в связи с тем, что его выступление перед студентами вызвало критику со стороны российского МИДа. «Речь Макфола была посвящена преимуществам «перезагрузки» отношений между США и РФ, – сказала представитель Госдепа, которую цитирует РИА Новости. – И во время части вопросов и ответов что-то из того, что он сказал, было неверно понято и неверно интерпретировано МИД РФ... Сейчас они пытаются выяснить этот вопрос в Москве», – сказала Нуланд. Она также отметила, что Макфол говорит «прямо, открыто и не выбирает выражения помягче», так как он не профессиональный дипломат.

Макфол в Живом Журнале (m-mcfaul.livejournal.com) напомнил, что является сторонником улучшения российско-американских отношений и одним из архитекторов политики «перезагрузки», но согласился с тем, что говорил слишком «красочно и прямолинейно».