Хошави Бабакр
Мировая реакция на террор в Ираке не всегда одинакова. Возмущение слышится лишь тогда, когда убивают граждан влиятельных государств.
Фото Reuters
Эскалация террора в Ираке поражает всех. Одна за другой следуют казни ни в чем неповинных людей. Сегодня уже никто, кроме самих американцев, не считает, сколько погибло американских солдат, не говоря уже об иракских полицейских. Это отошло на второй план. Сегодня идет эскалация террора, причем террор направлен против людей, которые непричастны ни к военной операции, ни к послевоенному урегулированию в Ираке.
Всех шокировал захват французских журналистов и выдвижение к Франции требования, которое никак не связано с Ираком. На этом фоне осталось почти незамеченным сколь безжалостное, столько же и бессмысленное заклание 12 непальских рабочих. А это, на мой взгляд, – апофеоз зверства. Террористы даже не смогли придумать, что можно потребовать от непальских властей. Непальцев просто убили. На днях были обнаружены тела и отрубленные головы трех курдов. Затем поступили известия о казнях двух американских заложников и двух итальянок. По-прежнему очень важно, кого убили: непальца, курда – тогда можно промолчать – или гражданина влиятельного государства – тогда нужно поднять свой голос в защиту.
Я знаю, что терроризм противоречит основам ислама и что он не свойственен духу традиционной арабской культуры. Но никто не будет отрицать, что последние двадцать–тридцать лет терроризм связан с Ближним Востоком.
На мой взгляд, Ближний Восток сегодня повторяет, хотя, конечно, по-своему и в новых внешнеполитических условиях, путь, который прошла Европа от Первой до Второй мировой войны. Первая мировая война разрушила Германскую, Австрийскую, Российскую и Турецкую империи, стали формироваться мононациональные государства. Но вражда и рознь в Европе привели к новой войне, которую по жестокости и бесчеловечности вряд ли можно превзойти, хотя это также не было свойственно ни европейской культуре, ни христианству. После Второй мировой войны понадобилось несколько десятков лет, по существу, военной оккупации, чтобы обеспечить демократизацию Германии, а в отношениях между собой страны-победители, члены Совета Безопасности ООН дошли до создания ядерного оружия, прежде чем сели за стол переговоров и начали договариваться, начали учитывать взаимные интересы. Но это был уже иной мир.
Если сравните политическую карту Европы после Первой мировой войны и сегодня, вы увидите, насколько лучше нынешняя структура европейских государств отражает национальные устремления европейских народов, чем та, что явилась результатом Первой мировой войны. После того как были признаны интересы каждого народа, практически все они оказались готовы объединиться в реальной федерации, которой еще никогда не знала Европа.
А что происходит на Ближнем Востоке? После частичного распада Турецкой империи значительную часть Ближнего Востока между мировыми войнами контролировала Великобритания. После Второй мировой войны Великобритания предпочла передать власть на Ближнем Востоке арабским элитам, как правило, королевским династиям, рассчитывая таким образом сохранить свое влияние в регионе. Речь уже тогда не шла о демократии, потому что было ясно, что Ближний Восток – это прежде всего нефть.
Это привело к тому, что Ближний Восток после Второй мировой войны стал арабским. И во всем мире Арабский Восток и Ближний Восток слова-синонимы. Но на Ближнем Востоке живут не только арабы. В частности, здесь проживает почти 40-миллионный курдский этнос, чьи интересы, признанные еще в начале XX века и отраженные в Севрском договоре, были напрочь забыты. Но проблема была не только в том, что были нарушены интересы и права многих народов Ближнего Востока. В самих государствах Ближнего Востока природные ресурсы – и прежде всего нефть – оказались всецело в руках господствующих элит, что никак не соответствовало тому, что в это время происходило на Западе. Благодаря нефтяным деньгам правящим элитам арабских стран показалось, что можно ничего не менять в своих странах. Можно попытаться законсервировать на века ту структуру общества, в которой их власть никто не мог бы оспорить.
В Египте, Ираке, Йемене и многих других странах королевские династии были свергнуты, но власть от этого не стала народной. Бесконтрольно распоряжаться доходами от нефти стало главной целью тех, кто оказался у власти. Сама нефть давала им средства на создание репрессивной машины. Такая была у Саддама в Ираке. На подкуп международного сообщества. Этим Саддам Хусейн занимался до последних дней своего нахождения у власти.
Для бедной страны хуже нефти могут быть, как показывает пример Сьерра-Леоне или Либерии, только алмазы. Это богатство, для создания которого не нужна развитая, современная экономика, не нужно современное демократическое общество. Надо только держать народ в покорности и в черном теле, бросая ему крохи от его же богатств. Могут такие режимы быть устойчивыми, не вызывать ненависти и протеста? Нет. Поэтому они далеки от демократии, они постоянно прибегают к насилию и террору в отношении своих граждан, чтобы не допустить каких-либо социальных перемен.
Но сегодня авторитарные и монархические общества Ближнего Востока столкнулись с тем, что глобализация требует перемен. Радио, телевидение, массовая культура, интернет – все это ведет к переменам, которым нынешние режимы в арабских странах противостоять не в силах. Но еще никто не отказывался от власти и денег без борьбы.
Есть два основных пути. Первый – наступление, поскольку наступление – лучшая оборона. Отсюда идеи о всемирном халифате. А другой путь – глухая защита, полная изоляция, цель, которую преследуют самые одиозные группировки, намереваясь сделать исламский мир закрытым для западной культуры. Но в обоих случаях речь идет не столько о защите традиционной культуры, сколько о защите своего привилегированного положения у нефтяной кормушки.
Террор, который столько лет направлялся внутри страны против национальных меньшинств, против диссидентов, политических противников и конкурентов, сегодня выплеснулся против мира, против глобализации, символом которой были башни Всемирного торгового центра. Против солдат международной коалиции в Ираке, против тех, кто приехал помочь восстановить нормальную жизнь в стране. Будущий демократический Ирак пугает архаичных соседей. Даже автономность как форма государственности иракских курдов в рамках федеративного Ирака пугает власти Турции, Ирана и Сирии, которые все еще не готовы предоставить своим курдским районам хотя бы культурную автономию, хотя бы только право, не опасаясь преследования и дискриминации, быть курдами.
Мой прогноз сиюминутно неутешителен, но он оптимистичен в долговременной перспективе: понадобятся десятки лет и реальная военная, экономическая и культурная помощь всего мирового сообщества не одному Ираку, а Большому Ближнему Востоку, чтобы демократизировать этот район до такой степени, чтобы он перестал быть местом, откуда исходит террористическая угроза миру. Великим державам, которые сегодня разделяют общие демократические ценности, необходимо перестать конкурировать между собой в Ираке и на Ближнем Востоке в целом и вспомнить об ответственности, которая лежит на них. Необходимо перестать конкурировать по мелочам, перестать лицемерить, надо превратить Ирак и Ближний Восток в район, где будут признаны права народов на самоопределение, на государственность, где будут на деле осуществлены демократические принципы. Тогда и нефть станет доступнее и дешевле, и жизнь безопаснее и богаче.
