Художники против мафии

В этот список не входят атланты российской культуры - Русский музей и Эрмитаж; в нем вообще нет художественных музеев. Зато изобилуют музеи малые, мемориальные, исторические, научные, часто ведомственные. Для зрителя путешествие по "засвеченным" на фестивале музеям интересно не только с точки зрения искусства: о многих крохотных музеях не знают даже аборигены, а между тем они весьма любопытны. Нередко фестиваль - единственный для горожан шанс посетить такие экзотические места, как, например, Музей кафедры судебной медицины Медицинской академии им. Мечникова или Музей подводной лодки "Народоволец-2", который есть сама подводная лодка, вытащенная на сушу.

Цель фестиваля - свести, подобно свахе, художников и музеи в некий трогательный союз: музей предоставляет художнику свои пространство и материалы, художник делает на этих материалах проект, который должен по-новому обыгрывать экспозицию музея. Выгода подразумевается обоюдная: фестиваль привлекает внимание культурной общественности к незаслуженно забытым малым музеям, а музейных работников обучает современным экспозиционным стратегиям; в то же время он не дает простаивать художникам, а для художника выставка в музее - то есть в храме муз и хранилище вечных ценностей - само по себе мечта и счастье. Наконец, от счастливого союза должно родиться потомство: в идеале художественный проект должен остаться в музее, дабы стать закономерной и полезной частью экспозиции. И чтобы музей мог встроить его в свою структуру и использовать в образовательных, эстетических или иных целях.

Удачных браков, однако, не так много. Часто художники ограничиваются тем, что проводят в стенах музея очередную свою персональную выставку. Еще одна постоянная проблема фестиваля - в том, что "родные" экспозиции музеев нередко настолько мощны и оригинальны, что любое искусство на их фоне смотрится бледно и как-то излишне.

Брак без любви

Фестиваль "Современное искусство в традиционном музее-2002" трудно назвать удачным. Тщательно сделанным - да: бесплатные автобусы, курсирующие между двенадцатью музеями-участниками в первый уикенд фестиваля, подробные планы, дежурившие на улицах мальчики и девочки в форменных футболках, не дававшие зрителям заблудиться в поисках музеев. Пафосным - да: Институт Pro Arte отдал один из самых впечатляющих музеев (музей Арктики и Антарктики) не одному художнику, а плеяде воспитанников своей медиа-арт-школы, стремясь дать дорогу молодой смене. Да и географический охват фестиваля велик: от Калининграда до Новосибирска, и даже одна художница из США выставилась в Музее Набокова. Тем не менее насколько интересен и полон азарта новизны был первый (2000 года) фестиваль, насколько яркими отдельными работами на общем ровном фоне выделялся фестиваль второй, прошлогодний, настолько же не за что зацепиться глазу в этом году. Видимо, что-то не то с принципом отбора конкурсных проектов: на сей раз они слились в ровный серый фон.

Вроде бы все в порядке с этими выставками: и идеи понятные, и средства адекватные, и с тематикой музея все увязывается - ан нет. Повсеместно художникам не хватало то ли энергии, то ли элементарного желания всерьез подумать над темой, то ли решимости инвестировать в проект какую-то часть себя. И еще одно, совсем неудобное: несколько раз были выставлены очевидные случаи воровства грантовых денег. Даже без попыток прикрыть это воровство хотя бы видимостью старания.

Теперь о хорошем

На этом грустном фоне хочется отметить два проекта. Оба они принадлежат художникам непитерским. Первый - это "Территория эха" калининградца Дмитрия Булатова в Музее Достоевского. Булатов очень давно занимается такой маргинальной вещью, как сонорная поэзия - то есть поэзия, выразительным средством которой являются не слова, а звуки. У Булатова огромная коллекция сонорной поэзии со всего света, и часть ее он представил в музее. Зрителю предлагается пройти массированный аудиовизуальный обстрел: на одной стене его ждет пять (на выбор) плееров с наушниками; на другую проецируется существующая на CD международная антология сонорной поэзии с длинным списком авторов, образцами их творчества (от шепота и бормотания до звука бензопилы); драйв некой мрачной решимости задает всему действу стоящий здесь же видеоэкран, на котором крутится нарезка из старинного фильма "Мисима". С Достоевским все это соотносится разве что в том смысле, что и то и другое - литература; но реальная встроенность автора в проект, многолетний увлеченный труд, вложенный им в эту комнатку в музее, не остается без зрительского отклика.

Второй же счастливый случай - видео Вячеслава Мизина (Новосибирск) и Александра Шабурова (Екатеринбург) "Вдвоем против мафии" в Музее-квартире Кирова. Мизин давно разрабатывает идиотски простую и смешную до колик эстетику короткого киношного гэга. "Вдвоем против мафии" - оглушительно веселая пародия на "ментовский сериал" ("Киллер должен сидеть в тюрьме┘ и для этих парней не важно, как он туда попадет!"). Сами художники выступают в роли "прирожденных ментов, беспощадных антикиллеров, которые, если надо, - возьмут штурмом Кремль!" Мизин и Шабуров вслепую палят из игрушечных пистолетов, гоняют по крышам и подворотням, не преминув в разгар погони остановиться на секунду, чтобы стереть со стены обидную надпись про президента┘ Пародийное попадание в цель - 100%, абсурд - на полную катушку. Томатный сок - рекой. Киров был бы в восторге.

Санкт-Петербург