Фото Reuters
В реакции власти на конфликт вокруг отказа нескольких школьниц приходить в школу без хиджаба в селении Кара-Тюбе на Ставрополье заметна согласованность заявлений чиновников высокого ранга. Она наводит на мысль о спланированной информационной кампании.
15 октября, сразу после появления первых новостей на эту тему, депутат Госдумы от «Единой России» Алексей Журавлев категорично заявил, что «мусульмане делают сознательный акцент на ношении хиджабов». По его мнению, «максимальное проявление подобной агрессии – обвязаться взрывчаткой и взорваться где-нибудь на площади». 16 октября Первый канал дал в эфир сюжет о хиджабах в вечерних новостях, цитируя полпреда президента в Северо-Кавказском федеральном округе Александра Хлопонина, поддержавшего директора школы в Кара-Тюбе. Хлопонин подчеркнул: «Мы – светское государство». Хиджабы, считает он, можно носить, но в сугубо религиозных учебных учреждениях. В тот же день появилось заявление главы комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Ярослава Нилова, который сказал, что «учащиеся любых общеобразовательных учреждений, за исключением специализированных конфессиональных школ... на территории России должны соблюдать форму одежды, предусмотренную уставом данного светского учебного заведения».
18 октября на встрече с активом Общероссийского народного фронта (ОНФ) тему недопустимости ношения хиджабов в школе затронул президент Владимир Путин. Подчеркнув, что «нужно всегда с большим уважением относиться к религиозным чувствам людей», он заключил: «У нас светское государство, и именно из этого мы должны исходить». «Надо посмотреть, как такие вопросы решаются у наших соседей, скажем, в европейских государствах, и все станет ясно», – сказал Путин. Возможно, он имел в виду запрет ношения хиджабов, как и любой религиозной символики, в школах Франции. Во всяком случае его обтекаемое высказывание было понято подчиненными примерно в таком ключе. Через два дня губернатор Ставропольского края Валерий Зеренков поручил разработать единые для края требования к одежде учащихся, заявив, что «образование в нашей светской стране должно оставаться светским, и не надо превращать школу в площадку демонстрации тех или иных религиозных обычаев».
Был ли этот солидарный демарш политиков вызван лишь частным спором о ношении мусульманского женского платка в сельской школе на Ставрополье? Можно предположить, что цели были масштабнее. В заявлениях представителей власти рефреном повторяется напоминание о светском характере российского государства. Похоже, что в Кремле решили сгладить впечатление от проклерикальных заявлений по «делу Pussy Riot», сделанных государственными СМИ и чиновниками за последние полгода.
На встрече с активом ОНФ Путин, упомянув Дагестан, бросил и такую фразу: «Мы не можем для одного региона страны ввести одни правила, а для других регионов – другие правила, иначе это разрывает общее политическое поле страны, у нас страна перестает быть единым государством. И этого нельзя допустить». Напомним, что года два назад глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Московского Патриархата протоиерей Всеволод Чаплин высказался в том смысле, что «если в Чечне, Ингушетии, Дагестане действуют многие нормы исламского права», то это не так уж плохо и это надо «признать нормальной частью общественной реальности», то есть в какой-то степени поднять религиозные нормы до уровня государственных законов. «И это касается не только мусульман, а всех верующих», – сказал тогда Чаплин. Видимо, ответом на это и стоит считать недавние слова Путина и иных высоких официальных лиц. Допускать религиозные организации к власти они не намерены.
Татьяна Астафьева 
