Фото пресс-службы Московской патриархии
В ходе «Прямой линии» 15 июня с.г. президент Владимир Путин заявил, что Россия – светское государство, «таким оно сложилось и таким будет». В декабре 2016 года Путин сказал на встрече с правозащитниками: «Нельзя говорить, что у нас светское государство в отношении одной конфессии, и забывать это в отношении другой. У нас либо светское государство, либо нет. У нас светское государство». Однако на церемонии освящения храма Новомучеников в Сретенском монастыре 25 мая с.г. президент произнес следующие слова: «Нашу страну – саму российскую государственность – невозможно представить без духовного, исторического опыта Русской православной церкви».
На фоне этих президентских заявлений прозвучала информация о том, что неделю назад патриарх Кирилл принял в Даниловом монастыре группу политологов и философов. Глава РПЦ, по сообщениям участников встречи, советовался с ними, как улучшить отношения Церкви и общества. Если судить о выводах, которые сделал патриарх из консультации с экспертами, по его последовавшим вскоре заявлениям, то Церковь склонна скорее винить общество в предубеждении против нее, чем искать точки соприкосновения с оппонентами.
«Сегодня, к сожалению, в молодежной среде мы наблюдаем рост негативного отношения к Церкви. Происходит это… под влиянием сильного и враждебного по отношению к Церкви информационного потока, который распространяется через социальные сети», – сказал патриарх Кирилл 16 июня. Похоже, политологам если что и удалось, то увлечь патриарха злободневной политической повесткой. Получилось так, что Кирилл раскритиковал молодежь и открытое информационное общество в то время, когда активно обсуждалось участие юношества в политических протестах и законопроект об анонимности пользователей мессенджеров. Одновременно духовный лидер подверг критике «либеральную» оппозицию внутри РПЦ – «рясу носящих, которые выступают за необходимость обновления, улучшения, а на самом деле провоцируют семена разделения и раскола».
На определенные выводы наводит и подбор экспертов, с которыми консультируется патриарх, под чьим омофором находятся верующие не только России, но и не всегда дружественных сопредельных государств. Многие из участников встречи с патриархом известны своей радикальной позицией по отношению к Украине, непризнанным республикам Донбасса, а также последовательно оправдывают любые внутри- и внешнеполитические действия России, призывая власти к жесткости.
Выходя, пусть и невольно, на поле политической борьбы, Московский патриархат сразу сталкивается с многочисленными рисками, в том числе угрозами ее собственному единству. Так, 16 июня с.г. Архиерейский собор Зарубежной церкви фактически призвал к декоммунизации России, требуя изменить названия улиц и городов, носящих имена большевиков, а также вынести тело Ленина из Мавзолея. Для РПЦ это болезненный вопрос, способный нарушить баланс ее отношений с той представительной частью общества, для которой память о советском периоде – важный элемент державной идентичности. «Зарубежники» показали, что согласны на единство, но не на единомыслие, к которому периодически призывает патриарх Кирилл.
Возвращаясь к различным заявлениям Владимира Путина, прозвучавшим в последнее время, можно сделать вывод о том, что власть испытывает насущную потребность определить место религий в системе официальной идеологии и административной структуре. С одной стороны, государству требуется идейная легитимация через обращение к духовной традиции, с другой стороны – Кремль отсекает Церковь от властных полномочий. В этих рамках РПЦ предстоит найти баланс между запросами Кремля и ожиданиями граждан, которые хотели бы видеть в духовных лидерах не столько адвокатов политической администрации, сколько «совесть нации».
Татьяна Астафьева 
