Школе нужен контроль

Еще не остывшей от дискуссий об образовательном стандарте педагогической общественности вскоре придется опять вспомнить о нем. То, что проблему загнали в угол, еще не означает, что от нее избавились. И есть как минимум пять важных и совершенно объективных причин, почему вновь необходимо вернуться к теме стандартов, считают в Министерстве образования и науки РФ.

Первая и главная причина – структура стандарта не закреплена в законе об образовании. Закреплены только три ее компонента: требования к уровню подготовки учащихся, содержание образования, федеральный и региональный компонент. Это не означает, что стандарт не может включать другие компоненты. Например, как считает заместитель руководителя департамента государственной политики в сфере образования Минобразнауки РФ Игорь Реморенко, стандарт невозможно выдержать без создания условий для его реализации. Сегодня общее образование отдано в регионы, и соответственно слишком по-разному оно финансируется, диапазон потраченных средств на одного ученика в разных субъектах РФ колеблется от 4 до 40 тысяч рублей в год. Еще одна объективная причина – это время, которое уходит в образовании на то, чтобы лучшие достижения человечества показать школьникам, переведя их в формат учебников и учебных пособий и программ. Путь этот настолько длинный, что, когда разработка осуществлена, это уже перестает быть новшеством. Третья причина лежит на поверхности: это – Единый государственный экзамен. Начиная с 1992 года, сказал «НГ» Игорь Реморенко, было несколько попыток наполнить эту структуру. Самое начало 90-х годов – тот период, когда вузы активно начали транслировать содержание образования в школу. Ученики поступали в вуз, а он давал на экзамене свои задачки и свои требования. Замысел регламентировать содержание образования в школе и то, что больше этого уровня вузам спрашивать нельзя, возник именно в тот период. Осмысление итогов ЕГЭ, считает Игорь Реморенко, в значительной степени поможет в работе над стандартом.

Следующая причина в том, что мы стали видеть себя в образовательном пространстве Европы и мира. И соответственно многое узнали о себе. В этом году развернулась дискуссия по результатам зарубежных исследований. Благодаря им, мы узнали, что наше математическое образование не самое лучшее в мире. А успехи хоть и выше среднего международного, но мы серьезно отстаем от лидеров – стран Тихоокеанского региона и Западной Европы. Кроме того, при всех разговорах о чрезвычайной загруженности наших учебных планов есть три образовательные области (по международным оценкам), по которым мы учим меньше, чем в других странах. Это физкультура, искусство, иностранный язык. И это как раз три области, говорит Игорь Реморенко, за которые родители платят на рынке образования. Родители, не зная результатов международных исследований, интуитивно (а еще точней, своим кошельком) голосуют за то, чего в нашей системе образования не хватает. И это как раз те предметы, которым очень трудно вписаться в классно-урочную систему. Очевидно, что нужна в связи с этим какая-то новая система ориентиров. Тут уместно вспомнить еще об одном дополняющем аспекте проблемы.

Еще в 1980 году в партийном журнале «Коммунист» появилась статья известного математика, академика Понтрягина. В ней он приводил отрывки из письма отчаявшихся старшеклассниц, которые никак не могли одолеть школьную математику. Помочь детям не смогли даже родители-инженеры. Статья тогда наделала большой переполох. И впервые о проблеме заговорили вслух. Но прошло 25 лет и... на недавнем заседании РОСРО обсуждали опять тему, закрыть глаза на то, что 20% школьников не усваивают школьного курса математики, или нет. Вопрос излишней наукоемкости нашего образования поднимается часто, но... «Нам часто приводят пример Америки, – говорит директор Института общего среднего образования Михаил Рыжаков, – Америка в 1998 году опубликовала доклад, в котором приводился, в частности, пример, что 44% выпускников средней школы не могут понять расписание автобусов на автобусной остановке. Так их же вроде бы учили «практикоориентированным» способом!» По мнению ученого, в самой Америке начинают понимать, что мышление рождается на фундаментальном знании, потому что только тогда рождаются вопросы «почему?». Хотя и функциональная грамотность – умение применять полученные знания – ценится во всем мире. У российского учителя нет возможности нести такую грамотность детям. Нет времени, а может и чего другого. И учить на «бытовом уровне» школа, конечно, не может. В советское время была широко развита система кружковой работы. Вот она этот важный момент учитывала.

И последняя пятая причина – деликатная. Школа стала местом социальной дифференциации. Раньше в ней стирались социальные различия, сегодня все наоборот, она обострила их до предела. В общем, всех этих причин уже достаточно, чтобы опять заняться стандартами и кое-что в них пересмотреть. Исходя хотя бы из того, что сами стандарты задумывались как некое «ядро», которое государство контролирует.

По нашим сведениям, буквально в ближайшее время будет объявлен конкурс на разработку новых стандартов. Концептуальные положения стандарта, какой должна быть его структура, какие блоки ее заполняют – все это, по словам Игоря Реморенко, Министерство образования и науки надеется получить уже в конце календарного года, а в будущем году уже будет разработано новое поколение стандартов.