Олег Никифоров
Россия пока занимает не вполне последовательную позицию в отношении международных договоров по снижению выбросов вредных веществ. Фото Reuters
Последняя масштабная конференция ООН по вопросам изменения климата вызывала неоднозначные отклики. Тем не менее в отличие от многих СМИ участники конференции полагают, что углеродный рынок скорее жив, чем мертв. Прежде всего успешно развиваются локальные рынки, в том числе национальные, региональные и отраслевые рынки по торговле выбросами парниковых газов. Речь идет о США, Канаде, ЕС, Китае и Казахстане. Эксперты, представляющие в Варшаве опыт работы углеродных рынков, рассказали о последних мировых тенденциях. С 2014-го углеродный рынок Квебека соединяется с торговой системой Калифорнии, уже подписано соглашение. Калифорния, в свою очередь, объявила о подписании похожего соглашения с китайскими провинциями – детали должны быть определены в январе следующего года. Логически следующим звеном в цепи «Квебек–Калифорния–Китай» может стать и Россия.
По словам директора Центра экологических инноваций Георгия Сафонова, России не нужно стоять в стороне от процессов, происходящих вокруг. За принятыми на уровне американских, канадских и китайских регионов решениями о создании рынка стоят сильнейшая аналитика и сложный процесс экономических и политических согласований. В любом случае рынок запущен.
Как известно, в последний день сентября президент РФ Владимир Путин неожиданно для многих экспертов подписал указ, который установил для российской экономики цель по выбросу к 2020 году не более 75% парниковых газов от уровня 1990 года. На разработку конкретных мероприятий и показателей выбросов по отраслям промышленности президент отвел полгода. Следует отметить, что на подготовку этого указа, по данным информированных источников, из российской РСПП, ушло не менее года. Не секрет, что «уламывать» пришлось российский крупный бизнес, для которого сокращение выбросов парниковых газов связано с дополнительными расходами. А в условиях наступающей стагнации экономики подобная мера воспринимается промышленниками в штыки. Известно, что указ готовился Минприродой, а Минэкономики своими поправками пыталось его фактически торпедировать. Но, по данным экспертов РСПП, его версия по сравнению с первоначальной практически не изменилась. Понятно, что появление подобного указа создает предпосылки для появления в России углеродного регулирования и рынка торговли квотами на выбросы. Но не только.
Разумеется, возникает вопрос: что же подвигло руководство страны осознать необходимость углеродного регулирования? Ведь до сих пор Россия практически воздерживалась от участия в международных мероприятиях посткиотского периода. Конечно, можно спекулировать на сроках появления этого указа. С одной стороны – указ увидел свет после инцидента с Greenpeace в арктических водах.
С другой стороны – в преддверии зимней Олимпиады в Сочи и накануне вышеупомянутого тура переговоров о новом международном климатическом соглашении, который завершился в Варшаве 22 ноября и вызвал неоднозначные отклики. Но это все скорее тактические аспекты. Проблема состоит в превентивных мерах, которые приходится разрабатывать в преддверии появления возможных торговых барьеров, которые будут связаны с компенсацией ущерба от изменений климата. Не случайно, что именно эта проблема, собственно говоря, и представляет собой главную тему варшавской конференции.
О чем может идти речь? Дело в том, что климатическая политика российских торговых партнеров может стать серьезным вызовом для устоявшейся экспортной структуры российской экономики. Об этом говорится в докладе «Климатическая политика основных торговых партнеров России и ее влияние на экспорт ряда российских регионов». Доклад был подготовлен специалистами Всемирного фонда дикой природы и МГИМО. В основе исследования российских экспертов лежала методология, разработанная ICTSD (Международный центр по торговле и устойчивому развитию – МЦТУР) для оценки последствий климатической политики ЕС на торговлю с развивающимися странами. На сайте МЦТУР отмечается, что в качестве одной из основных мер, которые предположительно могут существенно повлиять на торговлю России с другими странами, выделен пограничный компенсационный налог-платеж, который взимается страной-импортером в качестве компенсации дополнительных расходов национальных производителей, связанных с внутренней климатической политикой. В исследовании выделены наиболее углеродоемкие российские товары, которые и будут сталкиваться с более высокими торговыми барьерами. А это ископаемые энергоносители, черные и цветные металлы, цемент, целлюлозно-бумажная продукция, а также морские и воздушные перевозки. В ряде регионов страны эти товарные группы занимают до 70% экспорта. Не за горами прошедшие дискуссии о попытке взимания платы за выбросы с самолетов, пролетающих над Европой. Решение проблемы пока отложено, но не снято с повестки дня. Экологический протекционизм будет способствовать большей конкурентоспособности товаров с меньшей углеродной составляющей. А это может оказать решающее значение для повсеместного внедрения в России энергоэффективных и зеленых технологий.
