Сергей Жильцов
Южный газовый коридор как альтернатива российскому «Южному потоку». Инфографика Михаила Митина по информации с сайта www.bp.com
Движущей силой развития энергетического сектора стран Каспийского региона остаются прогнозы добычи и экспорта нефти и газа. На их основе разрабатываются национальные программы развития топливно-энергетического сектора, они берутся за основу при обсуждении и продвижении будущих проектов трубопроводов. И хотя публикуемые с 90-х годов прогнозы прикаспийских стран оказывались чрезмерно завышенными, тем не менее они до сих пор оказывают сильное влияние на формирование внешнеполитического курса стран региона и диктуют дальнейшие шаги нефтегазовых компаний.
Стартовые условия
На протяжении двух десятилетий новые прикаспийские государства – Азербайджан, Казахстан и Туркменистан – реализуют политику, направленную на увеличение добычи углеводородного сырья и создание новых маршрутов его экспорта. Данные усилия призваны обеспечить устойчивое получение валютной выручки, за счет которой удавалось стабилизировать социально-экономическую ситуацию, обеспечивая внутриполитическую стабильность.
После получения независимости прикаспийские страны по-разному распорядились географическим и ресурсным потенциалом, по-своему выстраивая внешнеполитическую стратегию с внерегиональными странами и нефтегазовыми компаниями. В 90-х годах прошлого века Ашхабад столкнулся с трудностями в экспорте своего газа на внешний рынок, однако затем сумел с помощью Китая реализовать новые проекты добычи газа и сформировать устойчивый маршрут экспорта для своих углеводородных ресурсов. В свою очередь, Баку и Астана, которые на первых этапах привлекли к разработке своих месторождений ведущие зарубежные нефтегазовые компании и заручились политической поддержкой западных стран, в дальнейшем столкнулись с трудностями, преодоление которых до сих пор требует значительных политических и финансовых усилий.
Азербайджан: ставка на нефть
Первоначально Баку делал ставку на добычу нефти, которая велась в стране с давних времен. В сентябре 2014 года исполнилось 20 лет с момента подписания соглашения о разведке и разработке нефтяных месторождений Азери–Чираг и глубоководного Гюнешли. Данное соглашение получило название «контракта века» и рассматривалось в Баку в качестве отправной точки для начала увеличения добычи нефти. Тем более что различные оценки говорили о наличии на азербайджанских месторождениях значительных запасов нефти.
Интерес к Азербайджану со стороны западных стран и нефтегазовых компаний определялся выгодным географическим положением. Страна могла поставлять нефть как в российском, так и в западном направлении. Азербайджанские углеводороды рассматривались западными странами в качестве дополнительного источника сырья, а в перспективе – в качестве альтернативы российским поставкам. Кроме того, внимание к Азербайджану усиливали многочисленные прогнозы о возможности в короткие сроки нарастить добычу нефти. В то же время Азербайджан не был конечной целью в политике западных стран, занимая в их планах промежуточное, транзитное положение для экспорта будущих объемов туркменских и казахстанских углеводородных ресурсов.
Баку разворачивается в сторону газа
Энергетическая политика Азербайджана стала меняться в конце 90-х годов, после открытия новых запасов природного газа на месторождении «Шах-Дениз». Это поставило вопрос о разработке месторождения, а также о транспортировке газа на внешние рынки. Это усилило интерес Баку к новым проектам трубопроводов, которые разрабатывались для каспийских углеводородов западными странами и нефтегазовыми компаниями.
За последние 10 лет Баку стал активным участником различных трубопроводных проектов, привлекательность которых определялась прогнозами добычи газа на месторождениях Азербайджана и политической поддержкой ЕС. Так, длительное время Азербайджан поддерживал проект газопровода «Набукко», который должен был поставлять газ в Турцию и в страны ЕС. Недостаточный объем азербайджанского газа для европейского проекта и переориентация Ашхабада на Китай, который направил в свою сторону туркменский газ, не позволило реализовать амбициозный проект ЕС.
Неудачи с реализацией проекта газопровода «Набукко», который ориентировался на поставки туркменского и азербайджанского газа в Европу, скорректировал политику Азербайджана, который стал более активно реализовывать собственные трубопроводные проекты. Так, в последние несколько лет основное внимание Баку направлено на реализацию Южного газового коридора, новый импульс которому был дан в сентябре 2014 года. Этому предшествовали многочисленные переговоры с Турцией, альянс с которой открыл Азербайджану реальную возможность для увеличения поставок газа на внешние рынки.
Первой фазой Южного газового коридора должно стать строительство системы Трансанатолийского газопровода (TANAP) и Трансадриатического (TAP), которые должны быть введены в строй к 2019 году. Отправной точкой должно стать месторождение «Шах-Дениз», газ с которого в объеме 16 млрд куб. м должен пройти через территорию Грузии, Турции, Албании и далее на юг Италии. Планируется, что поставки газа в Турцию составят 6 млрд куб. м и 10 млрд куб. м – в европейские страны.
В целом реализация Южного газового коридора отвечает интересам Азербайджана, поскольку обеспечит выход газа на внешний рынок. Разворот Азербайджана в сторону Балкан стал отражением ситуации, которая сложилась вокруг реализации ряда проектов газопроводов, предлагаемых ЕС.
В масштабах отдельных европейских стран поставки азербайджанского газа могут сыграть положительную роль. Однако в более широком плане азербайджанские углеводороды не окажут решающего влияния на европейский газовый рынок. Тем не менее Южный газовый коридор уже позиционируют в качестве альтернативы проекту газопровода «Южный поток». Подобные сравнения не отражают реальную ситуацию, которая заключается в том, что в ближайшее десятилетие российский газ останется основным источником для ЕС. Дополнительные объемы углеводородного сырья, поступающего из Азербайджана, создадут европейским странам возможности для «игры» с ценами на переговорах с Россией. Реальное усиление на газовый рынок Европы и политику России дополнительные объемы азербайджанского газа могут оказать значительно позже. Так, только в разработку второй стадии месторождения «Шах-Дениз», инвестиционное решение по которому было принято в декабре прошлого года, необходимо инвестировать около 45 млрд долл., которые пойдут не только на освоение месторождения, но и создание инфраструктуры.
Технологический капкан
Страны, расположенные на восточном побережье Каспия, были ограничены в корректировке своей энергетической стратегии. Прежде всего в силу своего географического положения, которое значительно снижало их шансы получить доступ к европейскому рынку. Кроме того, большое влияние имели отношения с Россией, которые развивались достаточно сложно. Сказывалось отстранение Ирана от разработки каспийских месторождений и реализации новых трубопроводных проектов. Однако главным фактором, который не позволил усилить позиции в нефтегазовой сфере, стали технологические трудности. Прежде всего это коснулось Казахстана, который выстраивал свою энергетическую стратегию на основе ожиданий скорого начала добычи на нефтяном месторождении «Кашаган».
К осени 2014 года стало понятно, что амбициозные планы Казахстана по разработке данного месторождения терпят фиаско, продемонстрировав уязвимость сделанных ранее прогнозов. Согласно последним оценкам, добыча нефти на месторождении должна была достичь уже к 2015 году 12 млн тонн нефти, а к 2022 году – 15 млн тонн.
Постоянный перенос начала добычи на «Кашагане» стал следствием отсутствия необходимых технологий, способных преодолеть сложные геологические условия, большие глубины залегания нефти, высокое пластовое давление, а также непростые климатические условия, которые существуют в северной части Каспийского моря. Все эти факторы затрудняют освоение нефтяного месторождения, пуск которого первоначально был назначен на 2005 год. Затем сроки многократно менялись.
Последний раз попытка начать добычу нефти на этом месторождении и осуществить ее транспортировку была предпринята в октябре 2013 года. Однако уже через два дня добыча была приостановлена – после того, как были выявлены многочисленные трещины в трубопроводе. Они появились в результате воздействия на металл попутного газа с высоким содержанием серы. В итоге возникла необходимость замены 200 км трубопровода, по которому нефть и газ транспортируются с искусственного острова на Каспии на побережье. Полная замена трубопровода на «Кашагане» займет много времени, а применение труб, устойчивых к агрессивной среде, значительно удорожит проект, в который уже вложены значительные средства. Если в самом начале разработки месторождения инвестиции в его освоение не превышали 10 млрд долл., то по мере осуществления подготовительных работ стоимость постоянно возрастала. По последним оценкам, суммарные инвестиции могут превысить 100 млрд долл. В итоге, по предварительным данным, устранение неполадок может продлиться до 2016 года. При этом нет никаких гарантий, что после этого начнется стабильная добыча нефти.
Дополнительный интерес к реализации проекта на «Кашагане» определялся отсутствием предпосылок для наращивания добычи на уже действующих месторождениях, многие из которых прошли пик добычи. В итоге в последние годы добыча нефти в Казахстане практически не росла. Если в 2010 году было добыто 81 млн тонн нефти, то в 2013 году – лишь около 82 млн тонн. Хотя ранее в Казахстане ожидали выйти к 2015 году на уровень добычи в 130–135 млн тонн.
С началом добычи нефти на «Кашагане» Казахстан связывал огромные надежды, рассчитывая значительно укрепить свои позиции в Каспийском регионе и утвердиться в качестве одного из региональных лидеров нефтедобычи. Наличие огромных запасов, которые оцениваются в 4,8 млрд тонн нефти, давали для этого все основания. Однако, несмотря на огромные усилия, добыча нефти на «Кашагане» так и не началась.
Тернистый путь казахстанской нефти
Освоение «Кашагана» дало мощный импульс развитию экономики Казахстана, прежде всего тех отраслей, которые связаны с топливно-энергетическим сектором. Однако перенос очередного запуска добычи на «Кашагане» приведет к снижению ВВП уже в текущем году. Это заставляет более осторожно относиться к прогнозным показателям добычи и экспорта казахстанских ресурсов на внешние рынки. Пока большинство заявленных планов относительно «Кашагана» остается на бумаге, что ведет к снижению роли Казахстана в поставках нефти на внешние рынки, а соответственно – создает предпосылки для изменения расстановки сил в Каспийском регионе.
Несмотря на серьезные проблемы, связанные с освоением перспективных месторождений, Казахстан по-прежнему делает прогнозы, в которых ожидает увеличения добычи углеводородных ресурсов. Этот фактор определяет линию Казахстана при обсуждении экспортных маршрутов для потенциальных объемов углеводородных ресурсов. Так, большое внимание Казахстан уделяет Каспийскому трубопроводному консорциуму (КТК), который выступает в качестве основного экспортного направления для казахстанской нефти. Данная ситуация отвечала интересам России, которая сохранила статус основного транзитера казахстанской нефти.
Наряду с КТК Казахстан большое внимание уделяет казахстанской каспийской системе транспортировки нефти (ККСТ), предназначенной для экспорта казахстанской нефти через Каспий танкерами. Мощность данной системы должна была вырасти до 38 млн тонн. Ввод системы в строй планировался на рубеже 2010–2012 годов, когда, как рассчитывали в Казахстане, должна была возрасти добыча на «Кашагане». Исходя из подобных прогнозов, Казахстан реализовывал внешнюю политику в Каспийском регионе, подписывая различные соглашения с Азербайджаном о поставках нефти в нефтепровод Баку–Тбилиси–Джейхан. На первом этапе поставки танкерами по Каспию должны были составить до 10 млн тонн нефти. В Казахстане считали, что участие в проекте Баку–Тбилиси–Джейхан позволит на практике реализовать принцип многовекторности в вопросах выбора транспортировки казахстанской нефти на внешние рынки.
Каспийский регион опутали прогнозы
Новые каспийские страны решили для себя одну из главных задач – привлекли средства зарубежных нефтегазовых компаний в энергетический сектор, который выступает в качестве локомотива развития экономики. Разработке месторождений нефти и газа руководство новых прикаспийских государств уделяло особое внимание. При политической поддержке западных стран были построены или находятся в стадии обсуждения новые проекты трубопроводов, которые закрепили страны региона в орбите интересов нефтегазового бизнеса и внерегиональных государств.
Для поддержания повышенного интереса к каспийским углеводородным ресурсам со стороны нефтегазовых компаний прикаспийские страны публикуют завышенные прогнозы добычи нефти и газа. Ситуация в Каспийском регионе может стремительно измениться под влиянием Ирана. Речь идет об организации поставок газа в объеме 10 млрд куб. м. Появление дополнительных объемов иранского газа окажет большое влияние на ситуацию с поставками углеводородного сырья из Каспийского региона в европейском направлении. В этом случае под вопросом окажется реализация не только проектов, предлагаемых Азербайджаном, но и проектов, предлагаемых европейскими странами.
Пока это лишь планы. Однако, как показывает современная история, прогнозы в сфере добычи и объемов экспорта углеводородного сырья оказывают серьезное влияние на ситуацию в Каспийском регионе.
Дарья Гармоненко 
