Неутоляемые мучения

После травмы боль невыносимая.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Человек обращается к врачу (лекарю, знахарю, жрецу), чтобы тот избавил его от боли. Социальные проблемы хронической боли обсуждались на прошедшем в Центральном доме ученых круглом столе.

Долг врача сохранять жизнь и облегчать страдания больного – это элемент клятвы Гиппократа. И если врачи самоотверженно борются за жизнь пациентов, то облегчение физических страданий как-то не было нашей традицией. Относительно недавно стали применять обезболивание при лечении зубов. Далеко не всегда делают обезболивающие уколы после тяжелых травм.

Врачи боятся обвинения в неоправданном назначении сильных обезболивающих, опиоидов. Наркоконтроль не дремлет как раз в отношении медиков. Ущучить их проще и безопасней, чем ловить торговцев наркотиками. И попробуй врач отбиться. Так что лучше уж пациент потерпит. Кстати, пациент (от лат. patiens) – это и значит терпеливый.

Вот и терпят больные ревматоидными, неврологическими и многими другими заболеваниями, люди, перенесшие травмы, операции. И, конечно, немыслимые страдания переносят онкологические больные.

Гузель Абузарова, доцент кафедры онкологии Московской медицинской академии, привела такие данные: каждый год умирает 300 тыс. онкологических больных, из них получают обезболивающие только 10%. Страдают не только сами больные, но и их близкие: 15 млн. работоспособных людей не могут работать, потому что у них на руках родственники, страдающие болями. Может быть, нарковласти опасаются, что назначение сильных обезболивающих превратит их в наркоманов? Но академик РАМН Николай Яхно, заведующий кафедрой нервных болезней Московской медицинской академии, заявил, что лишь 5% онкологических больных, получающих наркотики, становятся наркоманами.

Всемирная организация здравоохранения разработала концепцию «Достижение равновесия в национальной политике контроля опиоидов». Принцип равновесия заключается в том, что государство должно, с одной стороны, создать четкую систему контроля за медицинским оборотом наркотиков, с другой – обеспечить полную их доступность для нуждающихся пациентов. О нарушении принципа равновесия говорил доцент кафедры фармакологии Санкт-Петербургского медицинского университета Михаил Пчелинцев. Опасения властей, что наркотические средства могут перейти из медицинского оборота в криминальный и использоваться для злоупотребления, породили огромное количество инструкций и регламентаций процесса хранения, выписки, получения, списания препаратов данной группы. Крайне сложен, длителен и громоздок процесс лицензирования аптечных и медицинских учреждений, а также их сотрудников для работы с наркотическими анальгетиками. За малейшие нарушения и ошибки в оформлении документации по наркотическим анальгетикам, которые при такой громоздкой системе встречаются достаточно часто, контролирующие органы сурово наказывают врачей, администраторов здравоохранения, руководителей аптек. В результате врачи избегают назначать такие препараты своим пациентам, чтобы не связываться со сложной и потенциально опасной для себя процедурой. Применение наркотических опиоидов в Петербурге в 2002–2006 годах было в 10–20 раз меньше, чем в Скандинавских странах с таким же количеством населения.

Профессор Надежда Осипова из Московского онкологического института имени П.А.Герцена полагает, что неопасные дозы опиоидных анальгетиков можно и нужно применять при неонкологических заболеваниях, чтобы избавить пациентов от хронических болей. Между тем условия для выписки их ужесточаются даже в Москве и Московской области, тем более в регионах.

Врач поставлен перед дилеммой: выполняя свой долг и облегчая страдания больного, он подвергается реальной угрозе уголовного преследования. Такой вот российский парадокс.