Ада Горбачева
Мировое сообщество обеспокоено разницей между богатыми и бедными странами в лечении онкологических заболеваний.
Фото Noah Seelam/AFP
Накануне ежегодно отмечаемого 4 февраля Всемирного дня борьбы против рака открылся V форум «Движения против рака». Среди его участников – известные отечественные и зарубежные специалисты в области онкологии, фармакоэкономики, представители Минздравсоцразвития РФ, общественная организация «Равное право на жизнь», организации пациентов.
В приветственном слове министр здравоохранения и социального развития Татьяна Голикова отметила, что, хотя онкологические заболевания по-прежнему занимают второе место в структуре смертности населения страны, но за 11 месяцев 2011 года зафиксировано снижение смертности от них на 1%.
Цифры, однако, дают мало пищи для оптимизма. Заболеваемость раком в России растет и в абсолютном, и в относительном выражении.
По данным Росстата, в 2010 году злокачественные новообразования выявлены у 479,5 тыс. человек – почти у полумиллиона. По данным Онкоцентра им. Блохина, за последние 10 лет общая онкологическая заболеваемость в России увеличилась в полтора раза. На учете стоят 2,7 млн. больных – 1,8% населения страны. И это ведь только те, у кого рак уже диагностирован. Ежегодно от онкологических заболеваний умирают более 300 тыс. пациентов, практически каждый третий в течение 12 месяцев после постановки диагноза, еще 67% – в течение пяти лет. По данным ВОЗ, Россия делит с Украиной второе место среди европейских стран по смертности от рака.
На брифинге для журналистов исполнительный директор общественной организации «Равное право на жизнь» Дмитрий Борисов подчеркнул, что страшен даже не рак сам по себе, а то, что больной погибает, хотя его можно было бы вылечить. Для этого нужны два условия: качественная ранняя диагностика и гарантированная доступность лечения. Ни того, ни другого в России нет. На онкологические программы отпускаются миллиарды бюджетных средств, до 2015 года планируется выделить более 27 млрд. руб. Но потрачены эти деньги будут не на современные лекарства для больных, а на ремонт онкологических диспансеров и клиник и покупку оборудования, при этом закупленное оборудование в регионах в ряде случаев даже не установлено – никто не умеет им пользоваться.
Мировое сообщество обеспокоено «раковым неравенством» – вопиющей разницей между богатыми и бедными странами в показателях заболеваемости и смертности по видам рака, поддающимся лечению. В России же налицо неравенство между разными регионами одной страны.
Во вступившем в действие с 1 января 2012 года Законе «Об охране здоровья граждан России» декларируется право гражданина на выбор врача и лечебного учреждения, но право это, как можно было предположить с самого начала, всерьез нельзя реализовать даже в пределах одного города, особенно при онкологическом заболевании.
Даже если больному вовремя поставлен диагноз, это вовсе не значит, что он получит эффективную медицинскую помощь. По данным организации «Равное право на жизнь», за 2011 год в несколько раз выросло число обращений больных по поводу отказа в предоставлении лекарств на бесплатной или льготной основе. Чаще всего отказывают, ссылаясь на то, что лекарство дорогое и в бюджете нет средств на него.
Согласно мировым исследованиям, минимальная сумма на современное лечение одного онкологического больного – 10 евро. В странах Европы эта сумма составляет от 9 до 35 евро, в России 4 евро. Финансирование здравоохранения в России в четыре раза ниже, чем в Европе. Увеличение финансирования за последние три года не покрывает даже инфляции. 40% стоимости лечения идет из карманов населения, доля средств обязательного медицинского страхования ничтожна, нет страховых выплат, компенсации расходов.
Сохранение и продление жизни многих онкологических больных прямо зависит от применения инновационных лекарственных препаратов. Это особенно актуально для наиболее массового онкологического заболевания в нашей стране – рака молочной железы. В США пятилетняя выживаемость таких больных cоставляет 90,3%, в России – только 53,2%. Немудрено, что в отличие от американок российские женщины воспринимают свой диагноз трагически.
Главный онколог Москвы профессор Анатолий Махсон в беседе с обозревателем «НГ» остановился на таком принципиально важном вопросе, как назначение препаратов по международному непатентованному названию. В соответствии с 94-м федеральным законом, лекарства закупаются по результатам аукциона. Считается, что это поощряет конкуренцию, и выбирается наиболее дешевый препарат. При этом игнорируются критерии качества, право пациента на полноценное лечение. Врач не может проконтролировать качество лекарства, которое его обязывают применять.
По словам Анатолия Махсона, зарегистрировать дженерик – воспроизведенный препарат – сейчас очень просто. В отличие от западных стран не требуется полного цикла клинических испытаний. Да и вообще можно попросту купить сертификат соответствия. В результате по аукциону закупают средство, цена которого составляет 5% стоимости оригинального препарата. Возникает вопрос, из чего состоит это средство, если оно такое дешевое. Врач вынужден лечить тем, что дают, но отвечать за результаты лечения будет именно он, а не тот, кто проводил аукцион. О судьбе пациента лучше не задумываться.
Минздравсоцразвития собирается принимать какие-то подзаконные акты, разрабатывать стандарты лечения онкологических заболеваний. Возможно, это будут хорошие акты, эффективные стандарты. Только рак – такая болезнь, которая ждать не будет, и сегодняшние 3 млн. больных надо лечить сегодня.
