Петр Спивак
Шарль Азнавур объездил весь мир и впитал его многоликость. Певец снискал славу.
Фото Reuters
Действительность – штука текучая. По определению.
Есть, конечно, предметы, которым на роду написано быть неподвижными. Но и их статус (само это слово однокоренное со словом «статичность») может быть подвергнут пересмотру. Швейцарский скульптор Жан Тэнгли, родившийся 22 мая 1925 года (ум. 1991), принадлежал к направлению, которое называют кинетическим искусством. В 50-х годах он стал выставлять сначала конструкции из механических движущихся частей, потом перешел на саморазрушающиеся машины («Этюды конца света», например), на глазах зрителя превращавшиеся в мусор и хлам. Вот такое художественное иносказание о неустойчивости (пост)современной цивилизации.
Ну а если не обращаться к подобной экзотике? Живет себе человек, не ищет приключений на свою голову, а биография выстраивается как перемена декораций. Раз – и время сменилось, два – еще и пространство. Русский историк и публицист, видный деятель кадетской партии Александр Кизеветтер родился 22 мая 1866 года. Часто историков попрекают тем, что наука у них какая-то безлюдная; так вот, это не про Кизеветтера. Среди его работ не только «Посадская община в России XVIII столетия», но и «Иван Грозный и его оппоненты», «Исторические силуэты». А когда в 1911 году министр народного просвещения Лев Кассо ввел в высших учебных заведениях меры полицейского надзора, около 130 профессоров и преподавателей подали в отставку, и Кизеветтер в том числе. Это был акт личностного протеста. Тем более неприемлема оказалась большевистская система. Кизеветтера выслали решением ГПУ, он умер в Праге в 1933 году.
Это скитальчество политического беженца. А есть еще бездомность и скитальчество как образ жизни. Кочевье, короче говоря. Во французском языке цыгане называются bohemiens («жители Богемии»), отсюда происходит слово «богема», под которым у нас привыкли подразумевать художественную интеллигенцию. В Европе же люди свободных профессий часто вели образ жизни и в самом деле кочевой. 22 мая 1808 года появился на свет французский поэт Жерар де Нерваль (ум. 1855), находивший средство от невзгод – личных и экзистенциальных – в странствиях: то в Германию, то на Восток. И в постижении поэтов разных стран и народов – Нерваль их много переводил. Что, увы, не уберегло его от безумия и добровольной смерти.
А вот рифма к жизни Нерваля, к счастью, благополучная. 22 мая 1924 года родился здравствующий поныне французский актер и шансонье Шарль Азнавур, которого всемирная слава поставила в опасную близость с гламуром. Но это, так сказать, замечание на полях, а вот певческое мастерство Азнавура дает ему прочное место на вершине искусства. Нельзя не упомянуть и о его киноролях, неотделимых от авангарда (от Жана Кокто, например). Певец заставил говорить о себе людей, которым в свободных странах высказываться на темы искусства необязательно. «Вы покорите мир, потому что умеете волновать», – сказал, обращаясь к Азнавуру, Шарль де Голль. И готовность войти в новые, неординарные художественные течения, и просто экстравагантность (например, участие в куольном «Маппет-шоу», чем-то перекликающемся с кинетическими конструкциями Тэнгли), и неизбывная связь с родиной его предков – Арменией. Все это тоже формы странничества, перемещения по свету, которое сопряжено с жаждой видеть и понимать.
«Замечали –/ По городу ходит прохожий?/ Вы встречали –/ По городу ходит прохожий,/ Вероятно, приезжий, на нас непохожий?..» Сегодня день рождения русского поэта Леонида Мартынова (1905–1980), автора этих и многих других известных стихов. Странная, двусмысленная судьба, смешение внутренней независимости с официозом как форма литературного бытия, поиск в других веках и в далеких краях альтернативы действительности и ее эха. «Удивительно мощное эхо./ Очевидно, такая эпоха». Это тоже известные строки Мартынова. Критики и литературоведы много писали о вкладе Мартынова в обновление русского стиха, с той или иной внятностью отмечали переплетение мотивов ухода от постылой действительности и обретения ее правды. Где тут своода, а где иллюзия ее? Сам Мартынов в не лучший момент своей биографии, в 1958-м, нелестно высказался о травимом Пастернаке – того ведь всегда корили за этот герметизм. Фокус в том, что действительность души поэта куда неподдельнее.
Есть у Мартынова вещие строки, которые хочется переадресовать ему самому:
«Есть книги –/ В иные из них загляни/ И вздрогнешь:/ Не нас ли/ Читают/ Они!»
