Наша демократия

Путь к позитивному всегда труден. В том числе и для президента.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Ярославский форум оказался неожиданно качественным. Мы как-то привыкли в последние годы, что российские власти в вопросах демократии занимают оборонительную позицию. Абсолютизация специфики в ущерб выявлению всеобщего в понятии «демократия», на мой взгляд, и лежала в основе апологии «суверенной демократии» в предыдущие годы. Не то теперь. Съехавшиеся в Ярославль гости уже находились под впечатлением от разнообразия идей, содержавшихся в обращении Дмитрия Медведева к нации, опубликованном за пару дней до форума. А тут он еще «подлил масла в огонь» дискуссии, заявив в своей речи, что «государства должны знать друг о друге как можно больше и вправе критически оценивать не только внешнюю, но и внутреннюю политику друг друга» на основе согласованных критериев и стандартов демократии. Стало ясно, что целью встречи полутысячи человек со всего мира скорее всего является осуществление серьезной коллективной интеллектуальной заявки на создание международно признанной площадки для открытых содержательных дискуссий по ключевым вопросам жизни современного государства. При этом Дмитрий Медведев выступил в роли не столько почетного гостя, сколько в роли генератора базовых идей, волнующих его в прикладном смысле как президента колоссального государства, который должен выработать стратегию успешного движения нации в ХХI веке.

Мало какая страна в мире в последнюю четверть века размышляла о демократии больше, чем Россия. И не просто размышляла, но и на практике использовала все известные современные ее практические формы. Референдумы, массовые ралли в центре Москвы, стотысячные митинги в Лужниках, выборы руководителей предприятий, депутатов, создание новых партий, открытое бесцензурное обсуждение в СМИ проблем коррупции и «ельцинской семьи», когда та находилась на вершине власти, с показом похождений по девочкам ключевых министров и прокуроров. Мы даже стреляли по зданию парламента из танков и признали эту стрельбу актом защиты молодой российской демократии.

Однако через 15 лет непрерывных демократических преобразований Горбачева–Ельцина наш народ на рубеже нового тысячелетия практически без сопротивления отказался от большинства завоеваний российской демократии. Он не увидел в ней никакого практического смысла, никакой функциональной полезности для себя и своих близких, разочаровался в результатах и легко переключился на электоральную поддержку сильной руки и потребление материальных благ. Демократия стала синонимом разграбления, развала, нищеты, предательства интересов страны, падения и унижения России.

Надо сказать, что не только простой народ отказался от идеи демократии как центральной идеи современного государства, но и представители всех слоев элиты. Обществу стали неинтересны целые кластеры метафизических вопросов о сущности демократии. Зачем нужна демократия? В чем ее прагматическая ценность? Является ли демократия более точным инструментом повышения эффективности функционирования и развития общества? Содействует ли демократия цели более полной самореализации личности? Какова ее роль в формировании и смене элит? Каково соотношение демократии и институтов, демократии и свободы информации как основы для осознанного выбора, демократии и конкуренции? Наш собственный опыт убедительно доказал, что идеи, не закрепленные в институтах, превращаются в миф, мираж, фук.

В конечном счете российское общество сняло с повестки дня вопрос о роли демократии для обеспечения в стране свободы, равенства и справедливости для всех, а не для узкого круга избранных. А демократия как исключение и привилегия для меньшинства – явление не новое для страны.

При любом политическом строе власть должна откликаться на требования народа. Какова роль демократических процедур в формировании содержания таких требований? Или сакральный смысл власти заключен в том, чтобы навязывать народу его собственные желания посредством манипулирования общественным сознанием? Кроме очевидного требования наказывать богатых, трудно назвать требования народа, на которые власть реагировала бы с энтузиазмом и душевным порывом.

Дмитрий Медведев затеял дискуссию о модернизации России по пути демократии, с переходом на «более высокую ступень цивилизации». Трудно сказать, что его и его рейтинг ждет впереди. Это – опасная дискуссия. Потому что в течение последних десяти лет общество вполне удовлетворялось наличной ступенькой цивилизации. Сумеет ли президент увлечь общество своими идеями, зависит в том числе и от того, что станет с нашей демократией в результате президентских интервенций. В том числе и таких, что имели место в Ярославле-2009.

Все материалы спецвыпуска НГ-Политика "Ярославский форум-2009"