Андрей Мирошкин  |
| Элина Кахла. Размышляющий пейзаж: русская Финляндия и финский Петербург: очерки.
– СПб.: Лимбус-Пресс, Издательство К. Тублина, 2017. – 256 с. |
Петербург впитал в себя традиции многих народов, многих культур. Помимо русских здесь всегда доминировали соседи-северяне: финны и шведы. Представители этих народов компактными группами жили в Петербурге со времен основания города. Мужчины служили в армии и государственных учреждениях, преподавали в школах и университетах, строили корабли, занимались наукой и коммерцией. Женщины активно проявляли себя в искусствах, светской жизни, а в ХХ веке – и в бизнесе. Сборник включил статьи историков и культурологов о замечательных петербурженках с финляндскими корнями, живших в ХIХ–ХХ веках. Авторы статей рассказывают в том числе о местах в городе, связанных с жизнью дочерей финского и шведского народов. В старину, впрочем, всех выходцев из Великого княжества Финляндского называли в Петербурге финнами, на каком бы языке они ни говорили (дворяне в основном пользовались шведским, немецким и французским).
Из финских мест Петербурга можно составить маршрут для экскурсии. В собственном дворце на Большой Морской улице, 43, проводила зимы Аврора Шернваль, в замужестве Карамзина. Ее отец, швед из Гельсингфорса, после 1809 года был доверенным лицом императора Александра I, дядя состоял в Комитете по делам Финляндии. Она была желанной гостьей в самых влиятельных салонах. Красоту Авроры воспевали Баратынский и другие поэты пушкинской поры. Благодаря богатству, красоте, уму и художественному вкусу она приобрела влияние и вес в обществе. В числе ее знакомых состоял, к примеру, известный французский писатель, языковед и полярный путешественник Ксавье Мармье. Уже при Николае II полковнице Авроре Карамзиной присвоили звание статс-дамы. Не забывала она и о своих родных краях, «всегда содействовала прогрессу Финляндии», как отмечает автор статьи.
На той же Большой Морской находилась мастерская Фаберже, куда в начале ХХ века поступила практикантом Алма Пиль. Родители ее были богаты, но Алма хотела получить профессию, которая позволила бы ей зарабатывать самой. Ее первые же дизайнерские работы обратили внимание и владельца фирмы, и солидных клиентов, среди которых был нефтяной магнат Эммануил Нобель. Позднее Алма Пиль создала эскизы знаменитых на весь мир пасхальных яиц, выполняла дизайн ювелирных украшений к 300-летию династии Романовых (одну из ее работ Николай II подарил матери). Выехав после революции в Финляндию, Пиль много лет работала преподавателем рисунка и каллиграфии. О ее прежней работе у Фаберже никто из ее коллег и учеников не догадывался…
Выборг – родной город Анны-Александры Лёппёнен, единственной финской художницы, учившейся в ХIХ веке в Петербургской Академии художеств. В Пулкове когда-то находилось поместье, где провела детство Элизабет Ярнефельт, скульптор, племянница знаменитого создателя конной группы на Аничковом мосту Петра Клодта. (Он выполнял работы и для Финляндии.) Среди «размышляющих пейзажей» во Всеволожском и Приозерском районах Ленинградской области многое напоминает о Ларин Параске. Эта неграмотная крестьянка, знаменитая исполнительница народной поэзии, помнила наизусть более 32 тысяч стихотворных строк «Калевалы». Ее рунами восхищался композитор Сибелиус, ее портреты рисовали модные художники Серебряного века. В Александровском саду, что на Петроградской стороне, гуляла в детстве Эдит Сёдергран, ставшая одним из лучших шведоязычных поэтов Финляндии; ее стихи переведены и на русский язык. А на углу Садовой улицы и набережной Фонтанки когда-то находилась фабрика, которой владела семья Алмы Куула – знаменитой певицы, уехавшей после 1917 года из Петрограда на историческую родину. Все эти женщины (каждая по-своему) олицетворяли связь между Петербургом и Финляндией, между русским, шведским и финскими языками.
