Когда искусство пьянит

Айдан Салахова и трэш Григория Ющенко.
Фото: Алексея Калужских (НГ-Фото)

Как и положено проекту на «Винзаводе», у выставки номинантов Премии Кандинского – хорошее и долгое послевкусие. Причем ощущаешь его не сразу, что нормально для ситуации, когда являешься на вернисаж. Нет ничего печальнее этого зрелища с точки зрения художника: все заняты общением, выискивают знакомых и мало кто способен хотя бы мельком взглянуть на стены.

Меж тем в расположенных друг на друге «Цехе Красного» и «Цехе Белого» (так называются залы) выставлено почти все лучшее современного российского искусства. Такой плотной развески качественного отечественного арта не приходилось видеть давно. И то: работы почти полусотни авторов отбирали из двух с лишним тысяч претендентов. От остроумных идей Юрия Альберта и впечатляющих объектов Дмитрия Гутова до монументальных проектов творческих пар Врубель–Тимофеева и Виноградов–Дубосарский, таков диапазон промежуточного итога. Здесь и видео, и субмарина с вертолетом из проекта Флоренских «Русские трофей», и откровенно политически заостренное искусство вроде «Миротворца» Константина Латышева из его серии «Империя добра» или провокативно-сатирического цикла Григория Ющенко «Реклама наркотиков» (то есть цензура еще не введена повсеместно).

Понятно, что отбор на премию, отмечающую лучшее из созданного за последние два года, не может быть полным. Многих классиков, от «Синих носов» до Ольги Чернышевой, на «Винзаводе» не встретишь. Но это скорее не в минус, а в плюс награде – значит, последующие списки номинантов восполнят нынешние лакуны. Уж если называешь конкурс в честь одного из важнейших обновителей художественного языка в ХХ веке, то поневоле становишься в один ряд с премией Тернера в Британии и Жоана Миро в Испании. Что требует объективности.

Подбор номинантов показывает, как быстро развивается арт-рынок в России. После двух столичных биеннале, аукционных рекордов и появления целого ряда частных коллекций современного искусства неизбежно было и рождение особой премии. Ее появление – не только следствие успеха этого самого рынка, но и очередной важнейший стимул для дальнейшего развития. Пиаром нас снабжает государство (привет соц-арту в Париже), но мясо искусства не меньше рекламы нуждается в таких масштабных акциях. Ведь размер главной награды – 40 тысяч евро лучшему российскому художнику года – сравним с той же премией Тернера (а есть еще и другие номинации, среди победителей которых поделят еще 15 тыс.). Общий же годовой бюджет «Кандинского» приближается к 600 тыс. евро.

Впрочем, деньги – последнее, о чем хочется говорить в приличном обществе, когда речь заходит об искусстве. Правда, следовать этому правилу получается все реже.