Правда всегда спорна

Первый атомный взрыв в Семипалатинске открыл новый этап в ядерной энергетике СССР.
Фото пресс-службы Росатома

О великом русском историке Карамзине писали, что и забвение, и возрождение высоких созданий человеческого духа порой оказывались связанным не столько с их сутью, сколько с движением общества┘ Все сказанное полностью соответствует и нашему времени.

В конце сентября в России отмечался юбилей, странным образом связанный с судьбой давно забытого советского политика, оказавшего значительное влияние на развитие атомной промышленности нашей страны.

Атомная отрасль с 28 сентября 2005 года имеет свой официальный праздник в современной России. В Кремлевском дворце пышно отпраздновался ее 65-летний юбилей. Участникам торжеств под звуки Государственного академического симфонического оркестра была продемонстрирована история создания отрасли. В кадрах фотохроники мелькали лица ученых, политиков, партийных деятелей, стоявших у истоков атомной промышленности нашей страны. Однако среди них не было одного человека, внесшего в создание атомной отрасли решающий вклад. Речь идет о Лаврентии Берии – крайне противоречивой фигуре нашей истории. Напомним, что официальное постановление Госкомитета обороны об организации работ по использованию атомной энергии (тогда еще речь шла только о военных целях) было принято 11 февраля 1943 года.

Согласно версии, опубликованной в юбилейном труде, посвященном 65-летию отрасли, курирование атомной проблемы по линии ГКО было возложено на Вячеслава Молотова. Его заместителем, ответственным за вопросы обеспечения военных и ученых разведывательной информацией, назначен Лаврентий Берия. Научное руководство проблемой было возложено на Игоря Курчатова. Оперативное руководство и оказание повседневной помощи было поручено Михаилу Первухину (зам. председателя СНК СССР) и Сергею Кафтанову (председателю Комитета по делам высшей школы). В Москве во главе с Курчатовым создается специальный научный центр – Лаборатория № 2 АН СССР (Лаборатория измерительных приборов АН СССР, Институт атомной энергии им. И.В.Курчатова, российский научный центр «Курчатовский институт»). За год до этого в 1942 году появился первый документ на имя председателя ГКО Сталина, касающийся проблемы использования атомной энергии в военных целях, который и послужил толчком, побудившим руководство страны переосмыслить свое отношение к этой проблеме. Это была аналитическая записка наркома внутренних дел СССР (НКВД СССР) Берии о ведущихся с 1939 года работах по урану в Англии, Германии, Франции и США и целесообразности их развития в СССР. Но надо отметить, что в своих воспоминаниях сын Берии Сергей (кстати, довольно известный ученый в области ракетостроения и долгие годы по принуждению партийных чиновников носивший фамилию матери Гегечкори) отмечал, что впервые вопрос о необходимости начала работ по атомной бомбе Берия (тогда руководивший НКВД) ставил перед Сталиным еще в 1940 году.

К сожалению, в юбилейном труде ничего не говорится о специальном комитете, который был создан на основании постановления ГКО от 20 августа 1945 года и который сыграл решающую организационную роль в создании советской атомной бомбы. В него входили Л.П.Берия (председатель), Г.М.Маленков, Н.А.Вознесенский, Б.Л.Ванников, А.П.Завенягин, И.В.Курчатов, П.Л.Капица (затем отстранен из-за разногласий с Л.П.Берией, формально на почве личной неприязни, что, впрочем, сын Берии оспаривает), В.А.Махнев, М.Г. Первухин. На комитет было возложено «руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана». В дальнейшем был преобразован в Специальный комитет при Совете министров СССР. Л.П.Берия, с одной стороны, организовывал и руководил получением всей необходимой разведывательной информации, с другой – осуществлял общее руководство всем проектом. В марте 1953 года на Специальный комитет было возложено и руководство другими специальными работами оборонного значения. На основании решения Президиума ЦК КПСС от 26 июня 1953 года (в день ареста и смещения Л.П.Берии) Специальный комитет был ликвидирован, а его аппарат передан во вновь образованное Министерство среднего машиностроения СССР.

Будущий светила науки Андрей Сахаров вошел в мир атома благодаря протекции Лаврентия Берии. Фото c сайта sakharov-archive.ru

29 августа 1949 года атомная бомба успешно прошла испытание на Семипалатинском полигоне. 29 октября 1949 года Л.П.Берии была присуждена Сталинская премия I степени «за организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытания атомного оружия». Л.П.Берии также было присуждено звание «Почетный гражданин СССР». В развернувшейся после смерти Сталина в партийном аппарате борьбе за его наследство победила группировка Маленкова и Хрущева. Ее противники в соответствии с традициями большевистской внутрипартийной борьбы были физически уничтожены, а память о них тогдашние партийные бонзы постарались стереть. Что делать, если репрессии и террор были неотъемлемой частью деятельности партийного аппарата с момента прихода большевиков к власти. И я верю Сергею Берии, когда он пишет в своих воспоминаниях, что Курчатова заставляли дать показания на Лаврентия Берию и написать о его помехах созданию первой советской атомной бомбы. «Курчатов же (цитирую по «Воспоминаниям». – «НГ».) сказал прямо: «Если бы не он, Берия, бомбы бы не было».

«Как и Курчатов, – пишет далее Сергей Берия, – большинство ученых, знавших отца по совместной работе многие годы, в этом спектакле участвовать отказались».

История как наука сама по себе субъективна. Но эта субъективность во многом определяется фактами, которые можно интерпретировать, но которые нельзя замалчивать. И если исходить из этого, нравится нам или нет, но красные (большевистские) звезды на кремлевских башнях пока по-прежнему соседствуют с гербом – царским двуглавым орлом – на российском государственном флаге трехцветной (республиканской) расцветки. И от этой двуединой или даже триединой природы новой России нашему сознанию еще долго не избавиться.