Юрий Соломонов
То ли танец, то ли побег...
Фото Арсения Несходимова (НГ-фото)
Свадьбу решили играть на даче.
Отец жениха был моим давним приятелем, но не скажу чтобы другом. А тут он вдруг, спустя пару лет, позвонил и стал так сильно приглашать на свадьбу сына, что я даже подумал – уж не остался ли сам приятель без жены. Но как только из трубки зажурчало: «Валюха с соседкой четыре вечера пельмени лепила – посидим наконец по-человечески», я сказал, что будем.
Дача была старая, из тех еще, типично подмосковных. На обширном участке стоял знакомый мне большой деревянный стол, толстыми ножками врытый в землю. А поодаль еще один, тоже немаленький, из пластика, окруженный себе подобными стульями. Но если деревянный уже ломился от закусок и напитков, то другой был пуст. На нем царствовал лишь огромный букет цветов, которые хозяйка на наших глазах срезала с клумбы.
«Там молодые будут», – пояснил мне отец жениха. «Как, одни?» – не понял я. «Нет, вообще все молодые, – серьезно сказал он, – скоро подъедут. В загсе-то мы с утра были. Потом мы быстро сюда, кашеварить, а они по памятным местам. Да не волнуйся ты! Наши-то почти в сборе».
Вскоре к «нашим» присоединились родители невесты. Тесть оказался милейшим человеком.
Словами: «Может, мы нарушим наш аперитив?!» – он предложил выпить по первой.
По второй не успели: во двор стали входить молодые. Их было человек пятнадцать. Кроме жениха и невесты, все что-то несли. Это были коробки, пакеты, упаковки с пивом, ракетки, мячи и многое другое.
«Здравствуйте! Поздравляем! Здесь здорово! А собаки нет?» – таким был целевой набор приветствий, отпущенных в нашу сторону.
Дальнейшие действия молодой компании напоминали подготовку к съемке киноэпизода. Быстро и четко, молча и слаженно, они распаковывали все, что привезли. Подарки ритмично вручались новобрачным, открывалось вино, расставлялась одноразовая посуда, аппетитно трещали упаковки всяких мелких закусончиков: от балычков и суши до орешков и сухариков. На четыре ножки встал новенький мангальчик, предназначенный для аккуратненьких шашлычков, вероятно, любезно предоставленных «Глобусом гурмэ».
Негромко заиграла привезенная музыка. Жених пригласил невесту на танец. Остальные разбились на группы по интересам. Одни со смехом что-то обсуждали, другие увлеклись компьютерной игрой. Кто-то прикрепил к дереву мишень, и в нее полетели дротики. Долговязый рыжий парень ушел за дом и вскоре вышел в фартуке с эмблемой «Смак» и стал разжигать мангал. После этого я вдруг заметил, что они все празднично и хорошо одеты. Но как только характер их занятий менялся, они тут же переоблачались в новую форму. Две девушки вышли из дома в купальниках и улеглись загорать на полянке.
«Ну это наглость!», – сказал тесть. «Что в купальниках?» – поинтересовался я. «Что выпить с нами не хотят», – заявил он и пошел с рюмкой к жениху с невестой. Там он произнес тост, сорвав с нашей стороны крики «Горько!», а с другой – вежливые аплодисменты.
«Чем они занимаются?» – спросил я у отца жениха. «Менеджеры разные. Кто в банке, кто в фирме┘ Мой вообще в автосалоне. Не жалуется. Там же бонусы!»
┘По мере того как наша часть свадьбы теплела и крепла, их компания все больше рассеивалась. И когда парень с двумя девушками стали играть в баскетбол «на одну корзину», прикрепленную к дереву, в моей уже не скучающей голове послышался голос балерины Волочковой.
«Поцелуй меня в пачку!» – объяснило все и сразу. Эти милые молодые люди словно сошли с плазменных экранов, на которых такая рекламно-гламурная жизнь протекает круглосуточно.
В том созданном телевидением мире нет безуспешных людей, трудных проблем, мерзкого быта. Там все хорошо причесаны и модно одеты. Там нет очень толстых и сильно худых. Там не место людям непонятным или слишком умным. Экранные юноши и девушки хорошо и правильно питаются. Их еда всегда свежа и прекрасна. Потому что красиво и надежно упакована. Чтобы качество бросалось в глаза, восхитительную пищу то и дело показывают крупным планом. И сразу ясно – это не какой-нибудь бабушкин винегрет и не смешные отцовские пельмени, которые он научился делать еще в своем уральском детстве.
И на экране едят и пьют где-нибудь в Альпах, у покрытых серебристыми снегами вершин.
А какие же чудесные слова возвращаются эхом от этих гор!
«Попробуйте нашу чудру-мудру, и вы сольетесь с гармонией природы!» «Ты еще не знаешь, что предпоследнюю пару этих ботинок купил твой лучший друг? Он уже спешит в них к твоей девушке».
«Прикольно!» – говорит парень у телевизора, догадываясь, что про девушку его разводят. А вот про ботинки надо бы позвонить.
Но, как говорили древние, не рекламой единой┘ Лучшие образцы счастливого существования – многосерийные офисные саги из жизни удачливых менеджеров средней руки. Все происходит там – в офисе. Карьерные подставы, любовные треугольники, таинственные пропажи ценных файлов, сумасшедший секс в переговорных комнатах – чего только не бывает в мире, сжатом до размеров офиса...
Причем очень заметно, что никаких серьезных проникновений в суть, в драматургию того, чем занимаются участники действа, как правило, нет. А зачем? Важен стиль, который отличает офисного персонажа от представителей других социальных сред.
Будет стиль – станут подражать. А значит – будут покупать. Что именно? Все, что составляет прожиточный образ массового менеджера. Именно массового, а не тех, кто выучился где-нибудь на Западе, а потом у себя дома начинает творить чудеса карьерного взлета.
Нет, эту массу усредненных ребят и девчат, как говорил один поэт, глисты тщеславия не тревожат.
А если они всем довольны, значит, проект работает. Значит, они не пойдут ни на какой митинг, не будут хулиганить в Интернете, опасаясь, что шеф контролирует офисную сеть, не расскажут в курительной комнате острый анекдот, не бросят все, чтобы, влюбившись, умотать куда-то по месту жительства Золушки...
Из всех этих невозможностей и образуется тот самый офисный планктон.
Думаете, те, кто его составляет, испытывают по этому поводу обиду или дискомфорт?
Увы, у них на это нет никаких мотиваций. Все хорошо.
┘Пока я предавался таким странным для свадьбы мыслям, заморосил слепой дождик. Молодые тут же переместились на крытую веранду, у мангала остался рыжий, прикрывая зонтиком свой грядущий кулинарный триумф.
Родительская компания продолжала начатое, но и ее посетила некоторая растерянность – то ли по поводу дождя, то ли от грустных мыслей про непонятную молодежь.
Неожиданно дверь дачи распахнулась. На пороге стояла теща с аккордеоном, приведенным в боевую готовность. Обведя панорамным взглядом прилегающую к сценическому крыльцу местность и выдержав почти полумхатовскую паузу, полная не то от отчаянья, не то от счастья женщина рванула меха.
«Окрасился месяц багрянцем, где волны шумели у скал┘» – сильным голосом запела она.
И когда заканчивался первый куплет, из-за мангала выдвинулся рыжий кулинар: «Я еду с тобою охотно, я волны морские люблю┘»
Ему было все равно, что он вел женскую партию. Дуэт пел. Дождь шел. Публика ликовала.
На земле валялся зонтик. А из мангала шел пар.
И показалось, запахло чем-то настоящим.
Дарья Гармоненко 